Как я охотился за неизвестными силами. Эврика!. Владимир Ерашов

но я заметил, что у них пропуска, как у меня студенческий, – синие. Прошел. Народ только начинал подтягиваться, и я через каждые несколько минут к кому-то подходил и спрашивал:

      – Скажите, пожалуйста, академик Фок уже появился?

      – Нет, пока нет, – следовал ответ.

      И когда уже аудитория изрядно наполнилась и заседание ученого совета вот-вот должно было начаться, уже изрядно знакомая секретарша, пробегая по проходу, увидела меня и сказала:

      – Академик только что прошел по двору университета в сторону набережной.

      – А какой он из себя?

      – Пожилой, высокий, в черном пальто.

      Я стремглав выскочил во двор. Народу там – нескончаемый поток, похожего на академика не видать. Бегу к набережной. Вот и набережная, народу здесь еще больше, чем на университетском дворе. Вдруг вдалеке кто-то высокий, пожилой, в черном пальто нарисовался. Догоняю, запыхавшись, спрашиваю:

      – Вы академик Фок?

      Хорошо, что в те старые добрые времена о террористах понятия не имели, поэтому старик со слуховым аппаратом, не испугавшись, отвечает:

      – Да, я – академик Фок.

      – Я создал альтернативную теорию относительности.

      – Хорошо, давайте отойдем в скверик, молодой человек, и вы мне кратко доложите.

      Отошли, и тут черт меня дернул покритиковать существующую теорию, я считал, что это вступление подходящее. Но академик рассудил иначе:

      – Вот вам, молодой человек, записка, обратитесь со своей теорией к доценту Франке.

      Мы расстались.

      Изложил я несколько, с моей точки зрения, неразрешимых парадоксов на бумаге и в какой-то день пошел к доценту Франке. Доцент Франке принял от меня эти писульки и через несколько дней дал ответ – письменный. И каково же было мое удивление, когда я увидел, что мою логику никто не опровергает, а задачи решены с позиций противоположной стороны. Короче, это был разговор слепого с глухим.

      Пришлось мне все лето попотеть над своей теорией, изложить все на бумаге. А когда начался учебный семестр, я опять побрел к Франке, вручил ему свой памфлет страниц на двадцать и стал ждать ответ. Когда через несколько дней подошел срок, я снова – к Франке. Подхожу. Он мне возвращает мой памфлет и говорит:

      – Это все было бы интересно пятьдесят лет назад, а сейчас теория относительности достигла таких успехов, что ваша писанина уже никого не заинтересует.