– Ты прямо с работы, что ли?
– Нет, успела домой заскочить. А почему ты так подумал?
– Одета как-то уж очень цивильно…
– Цивильно?
– Ну, да. Блузка, брюки… В моем представлении так на работу одеваются.
– Нет, на работе у меня дресс-код. Я как раз домой и заходила для того, чтобы переодеться. А то, подумала, ты меня испугаешься.
– Дресс-код? Где же ты работаешь-то?
– В рекламном агентстве. В большом рекламном агентстве. Начальник отдела по работе с клиентами.
Вот оно как.
Я-то подумал было, что она просто продает какое-нибудь никому не нужное дерьмо, а она, оказывается, помогает в этом деле другим. Неплохо. Очень неплохо.
– А ты чем занимаешься?
Я взял с тарелки что-то похожее на ватрушку, в которую вместо творога положили половинку абрикоса в сиропе, и откусил кусочек. Вкусно, ничего не скажешь.
– На эскалаторном заводе работаю.
– Ого! – Наташа аж перестала жевать, так сильно удивилась. – У нас такой есть?
– Есть, конечно. Людям же нужны эскалаторы.
– И кем ты там работаешь?
– Ну… В общем, я – тот чувак, который настраивает скорость движения поручня. Помнишь, раньше в метро поручни всегда ехали быстрее, чем эскалатор?
– Точно, было такое.
– Ну, вот. А теперь такого нет. Это потому что они меня наняли.
– Ой, я так давно в метро не ездила! Даже не помню, когда в последний раз.
Ну да, успешные продавцы дерьма в метро не ездят.
Наташа расправилась с очередной булочкой, допила остатки кофе и отставила чашку в сторону. Потом взяла салфетку и вытерла ею рот. Помады у нее на губах не было.
– Ну, давай, рассказывай! – с этими словами она сложила руки перед собой как прилежная ученица с первой парты и пристально посмотрела на меня. – Как жил, чего нажил?
Началось…
– Бывшая жена, алименты, судимость и раковая опухоль. Вот этого всего я, к счастью, пока что не нажил. А в остальном и рассказывать-то особо нечего. Так что давай лучше ты.
– Блин, Леша, я так и знала, – Наташа все так же смотрела мне прямо в глаза, только теперь на губах у нее появилась какая-то слегка издевательская улыбка. – Так и знала, что ты что-то такое скажешь. Заранее ответ придумал, да?
– Конечно.
– Пятнадцать лет прошло, а ты нифига не изменился. Лишь бы отболтаться.
– Зря ты так. Мне и правда особо нечего рассказывать. Не то чтобы за эти пятнадцать лет ничего не происходило… Просто в итоге так ничего и не произошло.
Наташа молча смотрела на меня, то складывая, то разворачивая пальцами белую бумажную салфетку. Прическа у нее изменилась, вот что. Когда мы виделись в последний раз, она носила челку. Сейчас челки не было, да и волосы стали немного длиннее и светлее. Видать, красится.
– А у меня вот и бывший муж имеется, и ребенок. Девять лет уже Косте. Папа умер, мама на пенсию вышла в прошлом году. Я ей