Дело в том, что поведение человека, функционирование его организма и отдельных органов становится все более сложным и часто зависимым от внешней среды: сложные биоэнергетические протезы, всевозможного рода стимуляторы, медикаментозные препараты и трансгенные продукты – количество и качественные параметры тех и других несмотря ни на что будет увеличиваться из года в год – с неизбежностью сказываются на поведении человека: замедляют или ускоряют его реакцию или процессы обмена веществ в организме, изменяют физиологические параметры и возможности организма постепенно меняют характер человека, что сказывается на его отношении к окружающему миру и т. д. Мы даже не можем представить себе всего того, с чем человек столкнется к концу своей жизни или через пару-другую поколений. Одна компьютеризация всей нашей жизни чего стоит!
Разумеется, все это не может не сказаться на особенностях протекания причинно-следственных связей между поступком и последствием этого поступка. Кроме того, все это обязательно скажется и на оценке этого процесса сторонним наблюдателем. Значит, это коснется и уголовного права. Мы никогда не сможем подготовиться к грядущим изменениям в полной мере, но это не означает, что мы вообще не должны к ним готовиться. В этой связи следует отметить последнюю работу А. А. Тер-Акопова, которую сам автор уже не увидел[88]. Он поднял серьезнейший пласт проблем, связанных с уголовно-правовым значением связей, которые характеризуются отсутствием непосредственной физической передачи материи, энергии и движения от причины к следствию. Рассмотрению подверглись малоизученные современной теорией проблемы психической причинности, духовно-нравственной причинности и их значение для уголовного права.
Очень важный вопрос о сублимации в уголовном праве. Речь идет о том, что люди крайне неохотно расстаются с чем-то, к чему они привыкли (и неважно, о плохом или хорошем идет речь). Мы, нынешнее поколение живущих людей, привыкли к тому, что пыток в уголовном праве и уголовном процессе нет. Они запрещены, за них наказывают. Показания, полученные под пытками, не принимаются судом – так записано в законах ряда стран. Но так было не всегда. Еще совсем недавно все было по-другому. Долгие столетия пытки в уголовной юстиции, а равно членовредительские наказания были обычной повседневной практикой. Были и публичные казни – сегодня их тоже почти нигде нет. Все это было совсем недавно по историческим меркам.
Так, во время Французской революции, когда виселицы были заменены по требованию народа гильотинами – более демократичным способом наказания (отрубали головы только представителям знати, а всех простолюдинов «просто» вешали), тот же самый народ