Так и произошло, только стало немного грустно – ясно, что серьёзный разговор приближается. Не хотелось терять в Илье друга, но придётся быть честной. По иронии судьбы, именно в этот момент в ворота въехал тёмно-синий джип. Я успела разглядеть и напряжённое лицо Максима Сергеевича, и улыбающегося Егора за рулём, и даже заинтересованную мордашку Лены в заднем окне.
***
Вспоминая эту встречу, я чувствовала досаду. Одно хорошо, похоже, Лена перестала меня игнорировать. На следующий день она присела на диванчик в холле, где я пережидала послеобеденный зной с книжкой в руках.
– Можно с вами посидеть? – девочка задержала взгляд на моём лице не дольше секунды и уставилась в пол.
– Конечно, можно, – я постаралась скрыть удивление. У меня маловато опыта бесед с подростками, подумав, я решила – самое лучшее просто быть собой. Мы поговорили об озере, о доме отдыха и новом фильме.
– Я рада, что ты ко мне подошла, – мне не пришлось кривить душой. Может, наше общение было немного скованным, но приятно, что Лена сама его захотела.
– Если честно, мне хочется позлить дядю Максима. Я заметила, он всегда хмурится, когда видит вас.
Я даже не нашлась, что ответить – наблюдательная девочка, а главное, честная – сарказм помог мне собраться с мыслями.
– Почему тебе хочется его позлить?
– Не знаю. Наверное, из-за того, что он говорит не то, что думает. Говорит, что хочет стать моим опекуном, а я чувствую – он врёт. Это просто потому, что моя мама об этом просила.
– А почему тебе кажется, что он врёт? – я и не заметила, как разговор стал для меня крайне интересен.
– Ну, он ходит всё время такой задумчивый, нерадостный. Явно переживает, что я на него свалилась. Да и зачем я ему? Он же с мамой дружил, а не со мной. Он вообще, может, скоро женится, вон вчера приезжала одна, такая противная. А мне куда деваться? В детский дом я не поеду, родственников своих никогда не видела, а дядю Максима хотя бы давно знаю. Ну почему мне не восемнадцать лет – я могла бы уже жить одна!
– Сбежала ты тоже, чтобы его позлить? – догадалась я. Девочка кивнула, её неожиданная откровенность меня растрогала. Мне было искренне жаль Лену, с её родителями явно что-то случилось, раз ей приходится выбирать между детским домом и чужими людьми. Я молчала, просто не знала что сказать – слова утешения здесь были неуместны. Рассказать про свою семью? Вряд ли ей это поможет, мне не пришлось в сознательном возрасте терять родителей, и другой жизни, кроме той, что есть сейчас, я не помнила.
– Лена! Иди сюда!
Громкий окрик заставил нас обеих вздрогнуть. Ну конечно, Максим Сергеевич, собственной персоной, с гневным выражением