Или… ездят?
Но как бы мой рассудок не пытался найти выход и логическое объяснение моему самообману, все его старания разбивались о реальность – это был Нафиз. Тот самый, в руках которого я четыре дня плавилась как масло, тот самый, что страстно шептал мне “Моя Хэриб”, заполняя собой до упора. Тот самый, которого я оставила спящим в отеле и улетела домой в Москву.
Его высочество шейх Нафиз бин Абади аль-Айад, правитель эмирата Аль-Дахи – вот кем оказался герой моего головокружительного курортного романа. Арабский принц моих ночных фантазий оказался… арабским принцем.
Наверное, это должно было сделать мои воспоминания об отпуске ещё более захватывающими и сладкими. Невероятными. Уже можно было представить, как в старости баба Ксюша будет рассказывать внучке – подростку об этом, а та покрутит пальцем у виска, подумав, что бабка пересмотрела сериалов.
Хотя нет, о таком внучке-подростку рассказывать точно не стоило. По крайней мере, не подробно.
И всё бы это действительно могло остаться завораживающим пикантным воспоминанием, если бы сейчас я снова не поймала на себе его взгляд. Он отвлёкся от переговоров и посмотрел на меня. Этот взгляд длился всего секунду, но у меня совсем не осталось сомнений, что я не обозналась. По мне будто огнём полоснули, и я ощутила, как на коже встала дыбом каждая волосинка. Усилием воли не позволила своему дыханию стать глубже.
Невероятно. Я почувствовала возбуждение от одного только его короткого взгляда.
Шейх вернулся к общению за столом переговоров, а я попыталась делать заметки в планшете, выполнять свою работу. Это было невероятно сложно. Буквы плыли перед глазами, всё словно заволакивало туманом. Кожа горела, а во рту стало сухо.
Я едва дождалась окончания саммита. Мне хотелось скорее вернуться домой и рухнуть в постель. Осознать всё, о чём я узнала, переварить это и жить дальше. Переварить в себе, чтобы оставить в прошлом, запереть в те четыре дня воспоминаний.
Головокружительных четыре дня.
И я понятия не имела, каким образом смогу склепать материал до восьми вечера и отправить его Главвредине. Записей как кот наплакал, а в памяти не осталось вообще ничего.
После обсуждения была совместно с гостями проведена пресс – конференция, на которой я не задала ни одного вопроса. Сидела молча и пялилась. Но Нафиз на меня больше ни разу так и не посмотрел.
Но он и не должен был. Кто я такая? Случайный секс, каким бы горячим он ни был, не ставит вровень шейха и простую журналистку.
Когда представителей восточных стран пригласили на закрытую выставку экономических и военных достижений, куда прессе дорога была закрыта, я вышла на улицу и глубоко вдохнула. Было ощущение, что всё время в зале я не дышала, и теперь лёгким больно от ворвавшегося в них воздуха.
Мне нужно было проветриться, и я решила пройтись. Вызову такси позже где-то по пути.
Я шла медленно по проспекту, рассматривая здания вокруг.