– Слушай Ваня, тебе не кажется, что это уже переходит черту?
– Какую черту? Ты, о чем? Они же просто курят…
– Ты прикалываешься!? Это по-твоему тоже самое, что и кальяном затянуться?!
– Вот ты опять тут начинаешь права качать? Тебе бы над своим занудством поработать!
– Если сейчас приедут органы правопорядка, что тогда?
– С какого перепугу сюда должны менты завалиться, ты гонишь что ли? Или ты их вызвать собрался?
– Тут половина населения поселка состоит из бабок, думаешь они нас не заметили?
– А им больно надо на нас стучать?!
– Естественно! Ты про любимое дело пенсионеров не знаешь, что ли? Тем более эти уже в хлам, сейчас они смеются так, что во дворе слышно и гром не заглушит, а через пять минут буду еще чего похлеще вытворять? Ты головой вообще думаешь когда-нибудь?!
– Да расслабься, вот именно, что в такую погоду никто ничего не услышит и не будет обращать внимания, да и ты время видел? Пенсионеры уже, наверное, десятый по счету сон видят.
–Если честно, то мне уже все равно, хотелось бы чтобы эта ночь поскорее закончилась и попасть домой…
– Да не очкуй ты, сейчас еще часок, может два потусим, потом ляжем спать, встанем утром часов в десять, да поедем домой, что может случиться?
– Ох, ладно, но это уже точно, последний раз, когда я куда-то с вами еду…
– Никогда не зарекайся! Я тебе это много раз повторял.
– Извини конечно Ваня, но я просто не вижу никаких причин продолжать подобные мероприятия, особенно такого-то содержания.
– Да ладно, никогда не думал, что ты настолько занудный…
– Это здравый смысл мой друг, я не хочу нарваться на неприятности по глупости.
– Иди лучше выпей еще чего-нибудь, да расслабься. Вон последняя бутылка пива осталась.
Ваня кинул прямо мне в руки банку с пивом, после чего взял одну готовую самокрутку со стола и поджег ее. Саня уже в буквальном смысле уснул на этом же столе и даже не дергался лишний раз, пока Денис курил уже шестой по счету косяк, а Сережа остановился в их изготовление лишь по причине того, что необходимый материал просто закончился. Взяв пиво, я ушел в гостиную и разместился на стареньком диване перед телевизором образца начала двадцать первого века, который показывал лишь несколько каналов. Чтобы заглушить неестественный смех моих обкуренных друзей, я увеличил громкость вещания. Мне в принципе не было важно, какую передачу я смотрю, ведь делать тут было больше нечего, все чего