То ли желтолицый был недостаточно опытным шпионом, то ли благодаря усилиям Загорского удалось понизить электрическую активность Ганцзалиновского мозга, но неизвестный, не задерживаясь, прошел мимо них и унырнул в подъезд.
– Идем? – спросил Ганцзалин, который, как гончая, испытывал сейчас охотничье возбуждение и, сам того не чуя, по-собачьи раздувал ноздри.
– Дадим ему немного времени, чтобы спокойно вскрыл дверь и осмотрелся внутри, – остановил его хозяин.
Еще минут пять они сидели на скамейке, при этом Загорский уже не вел литературно-критических бесед, а, кажется, думал о чем-то своем. Ганцзалин же, напротив, украдкой поглядывал на часы, обнаруживая нетерпение, которое не подобало такому опытному человеку. Об этом ему как бы невзначай сказал Загорский, в ответ на что помощник заметил, что пока господин болел, он, Ганцзалин, совершенно застоялся и не знает, способен ли он теперь на что-нибудь серьезное.
– Вот сейчас и посмотрим, – безмятежно сказал Нестор Васильевич.
С этими словами он встал и неторопливо последовал к подъезду. За ним свирепо топал Ганцзалин.
Совершенно бесшумно спустились они по лестнице в цокольный этаж. Секунду стояли перед прикрытой дверью, прислушиваясь. Загорский повернулся и кивнул Ганцзалину. Тот молча сунул руку в карман пиджака. Не стучась – да и странно было бы стучаться в собственную квартиру – они стремительно вошли внутрь.
Желтолицый стоял посреди комнаты, роясь в бельевом шкафу. На шум он даже распрямляться не стал, а как-то хитро развернулся и выстрелил, как показалось Загорскому, из подмышки прямо в Ганцзалина.
Однако выстрела не случилось. Спусковой механизм клацнул один, второй, третий раз – осечка следовала за осечкой.
– Порох отсырел, – констатировал Загорский. – Последнее дело – стрелять из мокрого пистолета.
Тут стало заметно, что незваный гость стоит мокрый с ног до головы, а рядом с дверью валяется пустое ведро.
Желтолицый, поняв что фокус со стрельбой не удался, сделал незаметное движение правой рукой к левому рукаву, но тут же замер – на него глядел браунинг Ганцзалина. Желтолицый криво улыбнулся, опустил руку.
– Хорошо ли ты стреляешь, брат? – сказал он по-китайски.
– Уж как-нибудь получше тебя, дурака, – свирепо оскалил зубы Ганцзалин. – Руки!
Желтолицый послушно поднял руки вверх. Ганцзалин передал браунинг Загорскому, сам подошел к желтолицему, похлопал его по тужурке, брюкам, залез даже в ботинки. Трофеями его стали пара метательных ножей и несколько