Многоточия. Доктор Разгон

украли сумочку, в которой было всё: документы, деньги, ключи, и кое‑какие драгоценности, которые она снимала на работе, дабы не сверкать ими перед быдло‑пациентами. Повезло ещё, что вор не догадался пощёлкать брелком на стоянке перед больницей, а то бы непременно угнал отцовский кроссовер за $60,000.

      – Я позвонила отцу и сказала, чтоб срочно приехал с запасными ключами и забрал машину обратно.

      – Он дал тебе просто покататься, или подарил насовсем? – уточнил я.

      Она уклончиво ответила:

      – Был бы это дешёвый шарабан за 300,000 рублей, я бы так не переживала, но, пардон… Нет, я не могу рисковать такими дорогими вещами.

      «То есть, моим шарабаном ты бы рискнула», – чуть не сорвалось с моих губ. Она грустно продолжила, и её слова были похожи на заклинание или молитву:

      – Какая‑то чёрная полоса. Надеюсь, доживу до таких времён, когда у меня не будет ни забот, хлопот.

      У меня тоже имелась в запасе пара грустных историй про кражи. Для начала я рассказал про то, как мою машину (тогда у меня была Вольво) обчистили в самом центре Петербурга, когда средь бела дня на Невском проспекте злоумышленники сосканировали сигнал брелка во время постановки машины на сигнализацию, и, пока я ходил по магазинам, сняли машину с охраны и полностью обчистили, забрав всё ценнное, что было в салоне и багажнике: стереосистему, набор инструментов, перчатки, куртку, солнцезащитные очки, пакет с продуктами. В другой раз мою бричку, на тот момент Паджеро, вскрыли по‑простому – разбили кирпичом стекло; дело было опять же в Питере, на стоянке возле аккумуляторного завода «БалтЭлектро», где находился мой офис.