– Уходи, пусти меня!
Охранник вскрикнул, в его голосе прозвучали истерические нотки:
– Свинья мертва!
Санитар оттолкнул его от тела Гесса.
– Звони директору, срочно! – зашипел он в лицо охраннику.
Солдат выбежал, а Абдулла начал умело делать Гессу непрямой массаж сердца. Никаких признаков жизни заключенный не подавал. Абу приложил обе руки к шее Гесса, прощупывая пульс.
– Все. Бесполезно. Он свое отсидел – Гесс мертв, – произнес он через несколько минут ровным голосом и присел на табуретку. Повернул голову в сторону тела. На лице Абдуллы не было видно признаков жалости, только заострившиеся скулы выдавали напряжение. Он достал из санитарной сумки небольшой блокнот, карандаш и присел к столу. Начал что-то чертить в блокноте, затем остановился и снова посмотрел в сторону тела Гесса. Губы Абдуллы зашевелились, он что-то очень тихо произнес. Можно было разобрать гортанную арабскую речь и последние слова поминальной молитвы, сказанные им отчетливо и громко: «Уа-нах-ну бильассар».
Затем он аккуратно сложил блокнот и спрятал его в нагрудный карман.
Глава 2
Ноябрь 1991 года. Генконсульство СССР в Берлине
В консульстве, монументальный комплекс зданий которого одной стороной выходит на Унтер-ден-Линден, почти упираясь в Бранденбургские ворота, давали прием по случаю празднования Седьмого ноября.
Роман подошел к проходной, достал паспорт и распечатанное приглашение на прием, подал все одной рукой человеку, стоящему у входа. Проверка длилась несколько секунд. Роман зашел в здание консульства и поднялся по лестнице в актовый зал, где уже были накрыты столы с напитками и едой. Взял рюмку с водкой, не спеша рассматривая гостей и красивое помещение.
Почти сразу к нему подошел немолодой седой мужчина и, подняв свой бокал, молча пригласил выпить. Роман охотно повернулся к нему, поднял в ответ свою рюмку с водкой и сказал по-немецки с сильным русским акцентом, выделяя звук «р»:
– Будем здор-ровы!
Мужчина в ответ негромко засмеялся, сделал несколько глотков из бокала.
– Хелло, меня зовут Берд, Юджин Берд.
– Судя по вашему имени, вы не немец, я прав?
– Да, конечно, я американец. Столько лет в Германии, а мой акцент остается… Но и у вас акцент, вы тоже не немец? Говорите по-русски? Я слышал, как вы разговаривали, поэтому подумал: кто вы? Посольский? Или гость?
Роман с интересом выслушал скороговорку, кивнул и сделал глоток из своей рюмки.
– Что же заставляет американца жить не в стране бесконечных возможностей, а в сухой, педантичной, неяркой Германии?
– О, это длинная история. Я живу здесь уже лет тридцать. Моя жена немка, а у меня неплохой домик тут, в Берлине. А вот вы? Работаете врачом? У вас столько знакомых.
Роман громко и заразительно засмеялся.
– Почти