– Ранцевый. Да, снабжает вас заграница отменно. Да и наши предатели не отстают. Все сказал? Ничего не забыл? Я ведь вернусь!
– Все… не убивай… – заторопился охранник. – По тоннелю висят такой железный прутья… заденешь…
– Понятно, взрывные устройства. Вот за это спасибо. Живи… пока.
Тарас нажал парализующую точку на шее чеченца, и тот обмяк.
Вокруг стояла тишина, лишь издали доносилось грохочущее ворчание – приближалась гроза. Птицы на территории разрушенного завода не водились, и каждый шорох был слышен далеко. Тарас надел кроссовки, чтобы не посбивать ноги о камни, сейчас уже можно было не заботиться о бесшумности передвижения, и подобрался к бетонной плите, под которой начинался лаз в подземный ход, соединявший завод с базой Гелаева в предгорьях Брагунского хребта.
Бетонный столбик располагался рядом с плитой и, очевидно, служил своеобразной линией связи с охраной входа. Тарас стукнул камнем три раза по столбику, потом еще раз.
Загудело. Плита начала отодвигаться. Скорее всего, ее убирали вручную с помощью лебедки. Обнажилось круглое отверстие люка, из которого прянула волна гнусных запахов. В глубине открывшегося лаза блеснул фонарь. Тарас молча прыгнул в отверстие, группируясь в полете и высчитывая положение охранников. В данный момент он действовал по принципу саккацу[7], и охранники были для него только препятствием на пути к цели, а не людьми.
Сбитый с ног охранник с фонарем охнул, фонарь выпал из его руки и погас. Удар ножом, вскрик. Второй охранник сдернул с плеча автомат, но выстрелить не успел. Нож вспорол куртку на груди и вошел точно в сердце. Чеченец умер мгновенно.
Тарас замер, принюхиваясь к вони, прислушиваясь к глухой тишине подземелья и оглядываясь. Отсутствие света не мешало ему видеть так же хорошо, как и днем, разве что в ином цветовом диапазоне.
По-видимому, подземный ход начинался с канализационного коллектора завода. Охрана располагалась в небольшом помещении с бетонными стенами, в котором стоял столик, деревянный топчан с брошенным на него тюфяком и механизм сдвигания плиты – четыре зубчатых колеса на ржавой металлической станине, цепь и рукоять. Наверх вела лестница с металлическими ступенями, а в стенах чернели круглые отверстия, представлявшие собой выходы канализационных труб метрового диаметра. Воняло здесь, как в свинарнике, и Тарас мимолетно подумал, что боевиков не только сопровождает дрянь и вонь, но и вся их жизнь – дерьмо!
Он присмотрелся и безошибочно определил начало подземного хода, хранившего ментальные и энергетические следы часто проходивших здесь людей, хотя труба на первый взгляд и не отличалась от других. На всякий случай подхватив фонарь, он устремился вперед, согнувшись в три погибели, чтобы не цеплять макушкой бетонный верх трубы. Подумалось, что в его работе передвижение по канализационным трубам становится обычной практикой.
Канализационная система тракторного завода в отличие от него самого сохранилась отлично. Передвигался Тарас, не включая фонаря, но «третий глаз» позволял ему ориентироваться в полной темноте и оценить