Некоторое время шли молча. Постепенно склон ощеривался каменистыми проплешинами в еще не пожухлом ковре зеленой травы. Тропинка теперь прослеживалась отчетливее, и Джону стало понятно, почему местные жители полагали, что здесь не заблудиться. От быстрой ходьбы вверх по склону у него начинали гудеть ноги. Но вскоре тропа повернула вниз, путники шагнули за поворот, и в этот момент – непонятно откуда здесь взявшееся – на них обрушилось… море.
Свинцово-синее пространство вдруг раскатилось перед взором до самого горизонта, нависшие серые облака с оформленными краями неспешно плыли вдаль, ветер сменил направление и теперь будто бы подгонял замерших на склоне людей, а внизу под невидимыми с их положения скалами шипели разрываемые на клочья брызг волны.
– Часто гуляете здесь? – спросил Джон, разглядывая открывшиеся просторы.
– Кто? – не понял Майкл.
– Жители, жители Ланибро, – пояснил Джон с еле заметной усмешкой, – ты, например, или, может, это популярное место променада для молодых дам? – Джон окинул взглядом скалистые уступы впереди и холмы, покрытые травяной рябью, словно гусиной кожей.
– У меня много работы, сэр, – спокойно ответил парень, – не до променадов. А относительно молодых дам не знаю, может, и прогуливаются, – пожал он плечами – я им не пастырь.
– И верно… Ну что ж, ступай тогда, раз дел много. Дальше я сам. Благодарю за помощь, – после этой фразы он автоматически засунул руку в карман, поискать мелкую монету, но парень уже бодро шагал прочь.
«Не так прост этот сын дровосека…» – Джон проводил глазами удаляющуюся стройную фигуру с крепкой прямой спиной, явно не погнутой пока жизненными ухабами. Ветер все еще упорно подталкивал приезжего, и тот, наконец, поддался этой силе и двинулся вперед по извилистой каменистой тропке.
Действительно, это место совсем не походило на опрятные удобные набережные популярных морских курортов, однако, дикая, не объятая в обручи человеческого прогресса, природа завораживала наблюдателя. И Джон, невольно поддавшись суровому очарованию морского берега, на время позабыл об истинных причинах своего визита, и просто шел, вдыхая свежий йодистый запах, который неразличимо присутствовал еще в первый вечер, когда он вышел из машины у «Маргаритки», но как человек, не привыкший к жизни у моря, не признал его сразу. Несколько раз с пронзительным криком проносились в воздухе чайки, их маховые перья по краю крыльев трепетали на пойманных потоках воздуха, а потом птицы вдруг рушились вниз, к поверхности воды, словно ветер выбивали из-под их крыльев.
«Как далеко могла заходить молодая девушка по этой тропке?» – Джон вглядывался то в пространство впереди, то в обрывистые берега по его левую руку. В своем городе он выходил на длинные прогулки разве что по большому парку. Конечно же, бывали дни, когда ему по службе приходилось чуть ли не целые сутки слоняться по узким улочкам окраин, опрашивая то одного, то другого