Быстрее С.. Наталья Милявская

игру в своем телефоне. При виде посетителей он выпрямляется и загораживает собой проход. Однако, увидев Ивана, мужчина в костюме расплывается в совершенно детской улыбке и, приветливо пожав тому руку, пропускает нас внутрь.

      Красноватый свет, деревянные, протертые во многих местах, полы. Терпкая смесь запаха кофе, выпечки и звуков джаза мгновенно лишает меня сна. Миновав узкий длинный коридор, от пола до потолка завешанный фотографиями каких-то людей в одинаковых деревянных облупившихся рамках, и проскочив мимо огромного, в пол, зеркала, мы попадаем в небольшой зал. Вдоль одной стены тянется барная стойка, а между ней и крохотной сценой умещается всего пять-шесть столов. Мебель, разумеется, вся – из темного, истертого дерева. Здесь уютно, но после мещански-глянцевого интерьера клуба это заведение кажется просто дырой.

      Чудом уместившись, на крохотной сцене стоит рояль. Над блестящим инструментом склонился вихрастый парень. Его руки порхают над клавишами. Рядом, едва примостившись на пятачке у края сцены, контрабасист, такой же упитанный и лоснящийся, как его инструмент, прикасается толстыми пальцами к толстым струнам. Позади него, едва различимый в полумраке, колдует над барабанами ударник. И вся эта троица, слегка небрежно, но с видимым удовольствием исполняет шикарнейшую импровизацию на тему а ля Рей Чарльз.

      На моем лице расплывается улыбка.

      – Садись! – отодвигает стул ближайшего к сцене столика Иван.

      Тут же появившийся официант приносит меню.

      – Нам, пожалуйста, два кофе. Американо со сливками? – уточняет Иван у меня. Я киваю. – А мне еще сигару.

      Позер, усмехаюсь я про себя.

      Оглядевшись, я понимаю, что кроме нас, в зале еще от силы человек пять. Мужчина и женщина средних лет за столиком в углу, еще двое мужчин в солидных костюмах за столиком у входа в зал и какой-то парень у барной стойки, лениво наблюдающий, как бармен по ту сторону протирает бокалы.

      – Ты посещаешь подобные, никому не известные, места? – удивляюсь я.

      – Довольно редко, но да, – отвечает Иван. – Вернее, я посещаю только это место. Заведение закрытое, насколько ты поняла. Чужих здесь не бывает.

      Он поворачивается и машет музыкантам на сцене. Те, не прекращая играть, кивают ему в ответ, а пианист, продолжая одной рукой выдавать сложные пассажи, второй приподнимает вверх бокал, стоящий тут же, на крышке рояля.