По окончании номера публика заревела и зааплодировала. Ретт тоже похлопал, искоса поглядывая на Скарлетт. Она старалась держаться невозмутимо, но в зеленых глазах отражался живейший интерес.
На смену танцоркам на сцену вышел вертлявый мужчина во фраке. Он быстро затараторил, подкрепляя свою речь мимикой и жестами. Публика то и дело прерывала монолог взрывами хохота. Перекинувшись через спинку стула, Ретт немного послушал и вновь обернулся к Скарлетт.
– Ни черта не понимаю! Он рассказывает что-то смешное? – выпытывала она.
– Всякие пошлости и скабрезности, – ухмыльнулся Ретт. – Вечная история о том, как муж, вернувшийся со свидания с женой своего друга, застал его дома со своей собственной женой. И как она выкручивалась, объясняя, почему босой гость вывалился из шкафа.
Скарлетт фыркнула:
– Действительно, пошлость. Это заведение вовсе не похоже на театр.
– Варьете выросли из кафешантанов, маленьких ресторанчиков, в которых публику, как умели, развлекали певцы и танцоры. Вероятно, кафе перестали вмещать всех любителей подобного рода зрелищ, и кому-то пришло в голову построить большой красивый зал. Зрители сюда валом валят, и, думаю, хозяева не в накладе.
Заметив, что Скарлетт допила свой абсент, он налил ей вина.
– Попробуй, моя прелесть, отличное бордо.
На сцене появился фокусник, и Скарлетт, будто ребенок, завороженно смотрела на него.
Затем выступали еще певцы и танцоры…
Они опустошили бутылку вина, а представление шло своим чередом.
Скарлетт немного захмелела, совершенно расслабилась и даже тихонько подхватила припев незатейливой песенки, которую исполняла тощая певица. Песня была настолько проста, что она поняла слова и повторяла рефрен: «Мы будем вместе с тобою всегда…»
– Настала пора выпить абсента, – решил Ретт, – но уже без сахара и воды.
Он плеснул в рюмку совсем немного, и Скарлетт заглотила зеленую жидкость одним махом.
Глядя, как она разевает рот, пытаясь продышаться, Батлер откровенно расхохотался. Схватив из вазы яблоко, откусив и быстро проглотив, Скарлетт свирепо блеснула глазами.
– Мог бы предупредить! Мне кажется, у меня в горле застряла головешка.
– Не волнуйся, горечь и жжение пройдут.
Ретт небольшими глотками опустошил свою рюмку и, слегка поморщившись, прикрыл глаза. Когда он открыл их, Скарлетт почудилось, что взгляд его стал другим. Глаза еще больше почернели и будто замаслились, холеные усики