– Какой подъезд? – спрашивает водитель.
– Третий, – отвечаю, ежась от всеобщего внимания. Машина останавливается, водитель выскакивает вперед и обходит машину, но я открываю дверь раньше него, буквально вылетаю из машины. Оборачиваюсь, понимая, что веду себя как ненормальная. – Спасибо.
– Надеюсь, с вами будет все хорошо, Елизавета, – спокойно и безэмоционально приносит Калинин, прежде чем водитель закрывает дверь. Хватаю холодный воздух, будто и вовсе не дышала.
Сдвигаюсь с места, только когда машина скрывается в арке.
– Ого! – слышу удивленный голос подруги и оборачиваюсь. Вера подходит ко мне с пакетом из супермаркета. – Ты в первый же день умудрилась подцепить кого-то на тачке стоимостью, как пять наших квартир, – усмехается она.
– Меня подвез Глава компании, – поясняю я, но ее глаза становятся только шире. Сумерки, и подруга пока не замечает моей грязной куртки и разодранных локтей.
– Глава компании… – задумчиво повторяет она. – Нет, ты, конечно, красотка, но чтобы сразу охмурить…
– Что ты несешь?! – перебиваю ее. Не до шуток. – Меня сбила его машина, и он довез меня домой. Все! – иду к подъезду, нервно роясь в сумке и отыскивая ключи. Вера вытаскивает свои и открывает подъездную дверь.
– Сбила машина?!
– Не кричи, – шепчу я. – Все нормально.
Подруга пропускает меня в подъезд.
– Так, давай все сначала, – Вера ставит пакет с продуктами на тумбу и запирает дверь. Сажусь на пуфик в прихожей и, морщась, стягиваю с себя ненавистные тесные ботильоны. – Лиза! – подруга призывает меня начать говорить. А мне ничего не хочется. – Лиз, с тобой все нормально? Может, скорую?
– Да все не так страшно, как кажется, – отмахиваюсь я, но в горле по-прежнему стоит ком, и хочется рыдать. Это просто усталость и стресс. – Был очень трудный день, – поднимаюсь, снимаю куртку, с сожалением понимая, что она пришла в негодность. Заплатки на локтях не поставишь. Бреду в ванную, чтобы снять с себя грязную юбку. Верка за мной. – Дай мне пять минут, и я все расскажу, – закрываю перед ее носом дверь. Снимаю с себя блузку, грязную юбку, колготки и кидаю все в стирку. Рассматриваю локти, синяки, копчик ноет, немного размазана тушь, выгляжу как мышь. Неудивительно, что Калинин смотрел на меня, как на оборванку.
Умываюсь, тщательно мою грязные руки, всхлипывая от резких движений. Только со мной могло все это переключиться в первый рабочий день.
Надеваю банный халат, укутываюсь в него, быстро моргаю, чтобы не разрыдаться, и выхожу из ванной. Верка крутится на кухне, раскладывая продукты в холодильник. Беру свою кружку, кидаю в нее пакетик чая, ложку сахара и заливаю кипятком. Сажусь за стол, медленно размешивая сахар.
– Голодная? – спрашивает Вера, ставит на стол доску и нарезает колбасу.
– Нет, не очень, – грею руки об чашку.
– Но есть все равно будешь, – строго заявляет Вера, приступая нарезать сыр. Она у меня такая. Мы ровесницы, с первого