Я не смогла понять тогда что мне важней.
Тушила страсть свою раскинувшись по лугу,
И он меняя хотел, и прямо на траве.
Я прежней той теперь ведь никогда не буду,
Прольется моя кровь разбавленной в росе.
И холод по спине, прилипшие травинки,
Отмоюсь я потом, когда придет рассвет.
И там во мне внутри не сохранятся льдинки,
Которые могли продумывать ответ.
И смою я с себя тот груз чем дорожила,
Надеждами его, мечтами берегла.
Возможно я одна такое заслужила,
Я ведь тогда сама впустила и легла.
И пусть пьянило все, дурманил счастьем воздух,
И светлячками звёзд он проникал в меня.
Решилась я тогда… И совершая подвиг,
Решила, что пора схватить того огня.
И пламя закрутить, пусть обжигаясь сильно,
Пустить его в себя, на грудь и на живот.
И между ног он там, и ты уже бессильна,
В молчании своем лишь открываешь рот.
Движений тошнота, и обжигает болью,
А он тебя к росе так сильно придавил.
И что было тогда…Назвать это любовью?
Понять меня саму мне не хватило сил.
Я больше не люблю сиреневые ночи,
Бруснику не хочу, она мне так горчит.
И как мне рассказать своей подросшей дочке,
Пусть к страсти той бежать так быстро не спешит.
Прольётся ведь любовь, омоет чистотою,
И боль потери той слезинкой на носу.
В сплетении вдвоем…Любовь над красотою,
И высушат сердца упавшую росу.
И будет также ночь, и луг, и таже речка,
Себя она отдаст на мокрых простынях.
И бьются в той любви два маленьких сердечка,
И так же луг пьянит… Сгорает боль в огнях.
А я люблю тебя я знаю
А я люблю тебя я знаю,
И пусть любовь ещё молчит.
Я открываю свою тайну,
Она меня и победит.
И увлечет в такие дали,
Летали мы там в облаках.
И ближе мы друг другу стали,
И все теперь в его руках.
Он понесет что взял с запасом,
Иль разбазарит по пути.
И кролем брал меня, и брассом,
Чтоб потерять или найти…
И появляются ростки
У счастья есть свои границы,
Переступить за них нельзя.
Слезой намокшие ресницы,
А ты по памяти скользя.
Найдешь моменты просто стыдно,
– Как я могла так поступить?
И так теперь за все обидно,
– Я захотела так любить.
Халат сняла а под халатом,
Святого тела чистота.
Чуть освещённая закатом,
Та… Первозданно красота.
И обволакивала плечи,
Тенями падала на грудь.
В душе зажглись слепые свечи,
И не могла она вздохнуть.
А он увлек и на колени,
Упал лицом к ее ногам.
И он искал ее ступени,
Те что положены богам.
И