Ты своенравна, горделива,
Порой нежна, порой строптива.
Бываешь иногда ревнива,
И часто зимнею порой
Ты бредишь нежною весной.
Ах, рыжая моя подруга,
Как мне приятно после дня,
В часы вечернего досуга
Пройтись с тобою вдоль плетня.
Как ты резва и шаловлива.
Как ты внимательно глядишь
На куст, на столбик, на заборы,
Где твои давние друзья
Тебе приветы шлют, узоры,
Без лжи, без фальши, без вранья.
И я с тобой, мой пес лохматый,
Моя печаль, моя любовь,
Отбросив суету мирскую,
Перерождаюсь вновь и вновь.
Ушла из жизни Рыжая, прожив 16 лет. Прошли годы, а забыть – не удается.
Стареет собака,
Стареет собака.
Слезятся, не видят глаза.
И часто бывает,
Уже не гуляет,
А просто бредет в никуда.
Стареет собака,
Стареет собака.
Не слышит. И кость не грызет.
И часто, пугаясь
Совсем беспричинно,
С виною мне руку лизнет.
Друзья и родные
Встречают, ругаясь,
Что в тягость собака,
Что сор, маета.
Что время пришло
И что так уже надо —
Расстаться приходит пора.
И я соглашаюсь.
Согласно киваю.
Все правда, что грязь, маета.
И верно, собака
Уж в тягость всем стала.
Уже никому не нужна.
Да, я соглашаюсь.
Но сам-то я знаю,
Ее никому не отдам.
Что если на что-то решусь,
Это значит —
Я больше, чем совесть, продам.
Другой наш сожитель, вернее – главный житель, был кот. Звали его Масик. Очень большой, важный и по праву полагал, что в этой семье он – главный.
Рыжке, когда ему надоедал мир и покой в доме, он давал «прикурить». То есть вставал напротив ее морды и начинал противно и злобно мяукать.
Рыжка отворачивалась, крутилась, прятала морду и, не выдержав, с лаем бросалась на кота. Ему только это и нужно было. Он ловко прыгал на кровать и с удовольствием слушал, как мы, Катя – моя дочь, или жена ругали Рыжку – зачем, мол, она кота обижает.
Но вообще жили они дружно. Часто спали спина к спине и любили ночью приходить спать на семейную кровать. При этом шевелиться было нельзя. Масик и Рыжка, издавая различные звуки, прыгали с кровати. Да еще утром высказывали нам за испорченный крепкий сон.
И, повторяю, конечно, в доме кот был главный.
Он очень любил, когда приходили гости. В эти моменты он тихонько сидел на кухне и наблюдал, как дамы, помогая жене, жарили, например, мясо. Затем наступала кульминация. Когда мясо перекладывали на тарелки, Масик легко прыгал (ведь знал куда, мерзавец) на попу гостье и под вопль дамы схватывал обязательно упавший кусок мяса. Да и был таков.
Мне