На джинсах он и заработал первый миллион. Его увидела моя мама. По праву человека, который делит с ней постель, Яша взял маму работать к себе. Она кроила ткань, шила, обметывала, пока Яша искал рынки сбыта.
– Ты знаешь, сколько у него денег? – сказала однажды мама, придя с работы. – Миллион! Он завертывает банкноты в старые газеты и прячет между помидорными ящиками.
– Если у него столько денег, почему он не переедет? – спросил я.
– Он странный. – Мама пожала плечами. – Я его не всегда понимаю.
Яше нужно было быть незаметным в наших холодных краях, но глаза его светились как два ярких южных прожектора, которые искали в северной ночи заветный град Иерусалим. Вскоре пришли бандиты. Они прослышали, что не только глаза отсвечивают у Яши, но вместе с ними отсвечивает кое-что еще. Яша не отпирался. Он отдал им деньги, завернутые в газету «Московский комсомолец». Когда ему пригрозили положить утюг на круглый живот, он подумал, порылся и вытащил новые пачки денег.
Мама, белокурая русская красавица, ушла от него. Она влюбилась в преподавателя гитары в местном ДК. «На что он мне нужен со своими глазами?» – сказала мама о Яше и распустила боевое оружие, которым наповал убивала мужчин: свою льняную косу. Преподаватель гитары выглядел и вел себя как итальянец. Его любимым словом было «Бон джорно».
Яша выплыл, как выплывают иногда из озера слепые кутята, которых швыряет в пучину равнодушный хозяин. Из таких кутят получаются матерые волки: они крадут детей и кур у вас из-под носа. В следующий раз я увидел Яшу торгующим турецкой одеждой на рынке. «Как джинсы? – спросил он меня. – Ты будешь носить их сто лет, и с ними ничего не случится, потому что их шил я». Джинсы я забросил, потому что к тому времени в моду наших голодранских окраин вошли рабочие штаны-трубы.
Внешне он будто бы не изменился. Он носил затертый спортивный костюм, его живот стал круглее, а плешь съела еще кусок головы. Но детали выдавали его. В вырезе спортивного костюма блестела на золотой цепи звезда Давида размером с мой детский кулак. Грани звезды Яша инкрустировал бриллиантами. Я подумал, что это красиво. «Купи себе мороженое». – Яша протянул мне купюру в 100 рублей. На 100 рублей я мог купить две пачки «Мальборо» и чувствовать себя королем.
На свет Давидовой звезды вскоре пришли бандиты. Так сказал один из них: мой одноклассник, который прибился к старшим. «Мы вскрыли твоего Яшу, как золотую коробочку, – сказал он. – Мы забрали все его сокровища, забрали меховые дубленки, забрали последние штаны». Я пожал плечами.
Яши не было год. Когда мы увиделись в следующий раз, он открыл магазин и торговал шубами под норку – на самом деле это был крашеный песец. Магазин почему-то назывался «Ой-Вей». Его вывеска искрилась в нашей серости как обетованная земля, как скрижаль, как надежда.