Саша вздрогнула, услышав слова начальника. Больше от невероятно спокойного тона, чем от содержания речи. Говорить так Михаил Ефимович мог что угодно, и все равно было понятно, что ничего хорошего сегодня никого из них не ждет.
– После того как ваши наставники отправились в международную командировку, вы потеряли последние остатки совести. За неделю на вас приходит три служебных записки. Три. Итак, начнем. Магия на костюмированном детском празднике. Что, Екатерина, так хотелось побыть фокусницей, не желая ничего учить по-человечески? Отлично, Закон кто соблюдать будет?
– Они ничего…
– Молчать. И слушать. Все трое. Вы плевали на Закон, развлекая детишек магией. Дважды, продолжив даже после того, как Станислав Алексеевич провел с вами воспитательную работу и мягко намекнул, что так делать больше не нужно. Вы плевали на Закон, ввязавшись в драку с байкерами и применив магию к людям.
– Там был оборотень.
– Да. Там был оборотень. Один-единственный оборотень, который не применял своих способностей к вам, и определенно, не заслужил отправиться вплавь по Кубани, куда вы отправили всех четверых противников, предварительно почесав кулаки и эго, вдоволь используя волшебство. И все еще притом, что оборотень никак не применял свои способности против вас. Подло, не находите? Один соблюдает Закон, а трое других нет.
– Они оскорбили Катю…
– Неродова, – Михаил Ефимович буквально замораживает ее взглядом, – я умею читать, спасибо. И я видел ваши объяснительные и все блеянье по поводу «сам первый начал». У тебя опять проблемы с самоконтролем и ты несешься сломя голову в потасовку, заслышав любую пару неприличных слов? В потасовку, которую вы, господа, без магии вчистую проигрывали, и остались в итоге без переломов только нарушив Закон. Захотелось, чтобы кому-нибудь кастетом голову пробили? Или сила не дает покоя, есть желание нести всем справедливость и исправлять заблудшие души? И это я молчу про остальные алкогольные похождения, о которых мне прекрасно известно. Перекрашенный недострой у Карасунов. Та стая собак, что вы приноровились натравливать на забулдыг, через пустырь проходящих, «отучая» их от пьянства. Погром в квартире твоего, Екатерина, бывшего ухажера. И это еще не полный список – за месяц, прошедший с начала каникул. Которые даны вам чтобы заняться своей жизнью, читать книги и отдыхать, и в октябре продолжить учебу. Но вы дуреете от безделья и подружившись с алкоголем окончательно раздружились с головой. Никакого особого отношения ни к кому из вас нет, не стоит питать иллюзий.
Последние слова были адресованы к Саше. Она только сильнее опустила голову. Прям как директор школы нерадивых учеников отчитывает. Впрочем, в некотором роде так оно и было.
В кабинете Главы Ордена Юга России, их непосредственного начальника, устанавливается тишина. Долгая и тяжелая.
– Нечего сказать в свое оправдание, господа адепты?
У Саши было что сказать. Но злить Михаила Ефимовича она не собиралась.
– Ваши наставники далековато сейчас для того, чтобы вправлять