Когда мы слышим, что, дескать, богатыми людьми совершено много преступлений из-за денег, хочется спросить в ответ, сколько преступлений совершено бедными из бедности. И каких преступлений! Когда бедные бродяги лишают жизни подвыпившего прохожего из-за суммы размером в ресторанный счет за обед. Когда бедные медсестры продают украденные у обреченных на страшные муки раковых больных наркотики наркоманам. Когда бедные офицеры продают боеприпасы террористам. Разумеется, не бедность или богатство делают человека преступником. Не бедность или богатство сами по себе развращают. Не бедность или богатство делают человека святым. Нам известны и случаи самопожертвования офицеров, врачей и представителей других профессий. И даже благородные жулики встречаются. Известны и состоятельные люди, передающие свои состояния на социально значимые проекты, лично ими занимающиеся, самоотверженно развивающие культуру, науку или помогающие своей стране победить вторгшегося врага.
Откуда же берется философия, как бы уговаривающая человека отказаться от усилий для обретения достойного материального положения? Большей частью подобные идеи получили распространение в том месте и в то время, когда никакие личные усилия не могли бы повлиять на ситуацию: это узурпация власти обеспеченным классом, отсутствие социальных лифтов, отчуждение работников от результатов их труда. Религия приходила на помощь и помогала не дойти до крайней степени отчаяния. Она обещала обретение благополучия после прекращения земной жизни. Причем использовала принцип маятника: чем большим гонениям и страданиям подвергался человек в этой жизни, тем с большей вероятностью его ждали райские наслаждения в следующей, вечной жизни. Или в следующих перерождениях, если региональные верования это предполагали. Богатым же якобы априори ничего хорошего не светит и они должны делать очень щедрые взносы, которые хоть как-то могли бы исправить их непростое положение. Не знаю, что чувствовали состоятельные люди, но бедные и обделенные, несомненно, чувствовали себя даже в выигрышном положении в сравнении с ними. Они могли небезосновательно радоваться своей финансовой неустроенности и, чтобы уж наверняка, гарантированно попасть в рай, могли стараться опуститься и еще ниже в своем и без того плачевном уровне благосостояния. Так философские установки влияют на финансовые стратегии.
Но мы упустили и оборотную сторону этой медали. Известно, что в странах с сильной экономикой, большим количеством граждан с «новым» (созданным своими усилиями) капиталом (в отличие от «старого» – унаследованного), высоким общим уровнем жизни, в которые