– Верно! Правильно! Старик дело говорит… Даешь революцию! – послышались выкрики из толпы.
– А если я говорю правильно, – продолжил после паузы человек с голосом моего отца, – то возникает вопрос “что делать?”, на который Владимир Ильич давно дал однозначный ответ. Нужно брать власть в свои руки! Причем не откладывая в долгий ящик. Вот мы стоим здесь, в центре Москвы, сотрясаем воздух, а напротив нас, в каких-нибудь нескольких десятках метров, располагается оплот мирового капитала.
– Где? Где? Покажи нам, где эта погань? – возмущенно загудела толпа.
– Да вот же она, прямо перед вами! – бодро взмахнул рукой возбужденный старик и показал в сторону “Макдональдса”. – Вот они, пионеры навязанных потребностей. Они пичкают нас всякой химической гадостью. Добавляют усилители вкуса, подсаживают на свои тухлые гамбургеры наших детей. Травят их, превращают в безвольных разжиревших баранов – и все ради миллиардных прибылей, ради того, чтобы всякие Ротшильды и Рокфеллеры жили по сто тридцать лет с восьмым пересаженным сердцем! Можем мы это терпеть?!
– Нет… Долой! Не дадим! Не можем!
– А если не можем, то вперед, товарищи! Начнем с малого, закончим мировой революцией! Я стар, мне нечего терять, не бойтесь и вы. ОМОН – это обманутые слуги капитала, рано или поздно они будут с нами. Не бойтесь, отдать жизнь за революцию не страшно. Страшно жить скотом, стоя на коленях! Вперед!!!
Старику помогли спуститься с трибуны. По всей видимости, он хотел возглавить шествие, но возбужденная его речью толпа уже рванула в сторону ненавистного “Макдональдса”. Путь ей перекрывала немногочисленная цепочка ОМОНа. Менты особенно не сопротивлялись. Наверное, тоже ненавидели гамбургеры или получили приказ от начальства не препятствовать погрому. То, что это погром, стало ясно при первых звуках разлетающихся от брошенных камней витрин. Митингующие переворачивали столы и били посуду, но посетителей