– Ну, наука пока не знает.
– Ну хорошо.
В моё сознание погружены очень странные деревья, источники, которые каждую обыденную матрицу смысловую могут подвергнуть очень большому спектру перепросмотров, скажем так.
Возможно всё! – вот первый алгоритм.
Второй вариант этого же: всё возможно!
Есть теоремы и аксиомы, теоремы надо доказывать, а аксиомы по умолчанию принимаются. Вот есть аксиома «Возможно всё и всё возможно!», которая вбирает в себя сразу всё. А потом из неё идут веточки. А как это, а для кого всё возможно? А в какой ситуации всё возможно? А при каких условиях всё возможно и возможно всё?
Так вот, когда вы за основу берёте принцип «Возможно всё и всё возможно!» у вас возникает многомерность, возникает выбор, возникает свобода в принятии решений, возникает неограниченный спектр возможностей.
Проблемы не существует, потому что каждая проблема – это возможность.
Проблема находится в зоне проблемы пока вы не откроете и не вытащите… ну, вам принесли коробку конфет, вы хотите конфету – вот это проблема. Как только вы распаковали, достали конфету и съели – всё, появилась возможность. Т.е. проблема существует до тех пор, пока вы не найдёте алгоритм, инструмент извлечения из проблемы возможности.
И вот борьба идёт в моём сознании, в моём восприятии, в уме, в разуме. Борьба между чем и чем… Есть мои курсы, которые продаются, их люди слушают, можно же сделать очень простые алгоритмы, которые сейчас есть на рынке, чуть-чуть их оформить по-новому и дать то же самое, разжевать уже разжёванное, чего выпендриваться? Если бы было всё так просто.
Когда у вас есть свойство многомерности… дар это или проклятье, я не знаю что это… вот вы к чему-то прикасаетесь, и оно сразу растворяется. Прикасаетесь вы к белому, а оно семи цветов радуги. Прикасаетесь к чёрному – опять семь цветов радуги. К зелёному – опять семь цветов. Из каждой ячейки любой информации, любого события при прикосновении, вот свойство этого многомерного высшего божественного сознания, вдруг распаковывается целый спектр просто невероятных возможностей. Вот мне кажется, что это и есть основное свойство внуков и внучек божьих. Чадо божье.
Есть у меня тетрадки, в которые я записывал шепотки знахарей, родственников, по роду переданные ключи. И большинство уже были в христианском эгрегоре, т.е. там уже упоминалась Богоматерь, Отче наш, Иисус Христос, какие-то святые, аминь говорилось. Скажем так, начало и конец были в христианской традиции. И называлось «раба божьего…»
В очень сложных ситуациях, при критических болезнях бабушка, тётка доставала другую старую-старую тетрадь, которую ей передавали, там искала и читала более древний заговор, шепоток, и он звучал вообще по-другому. Но это делалось немного виновато, и потом эта тетрадь снова пряталась.
Это было странно, почему этими заговорами они пользовались открыто, а колдовскую тетрадку с сильными шепотками лучше припрятать. Мне