– Ой, здравствуйте, как я вас давно не видел!
– Володя, ты? Смотрю, похорошел. Нормально дела? Как там в театре?
– Потихоньку. Трудимся.
– А, ну да…
Экс-директор держал в руках дешевый батон и полиэтиленовый пакет кефира. Он косился на тележку стюарда, которого когда-то безуспешно уничтожал. Морда у Папы-Ша с каждой секундой все больше багровела от зависти и стыда. Он зримо искал повод побыстрее попрощаться.
– Володя, я тут спешу очень. Извини. Рад бы был встретиться, но «цигель».
– Конечно-конечно!
– Как-нибудь посидим где-нибудь в ресторанчике, пообщаемся, бог даст. Мяска поклюем с мангала. У меня сейчас стрелка в администрации, надо лететь.
«Стрелка у тебя? – подумал Бузилов. – Ага. В Гольяново или Бирюлево. Ишь, администрацию придумал. Деловой».
Как только Шаловский расплатился мелочью за свой товар и покинул маркет, Володя выждал минут десять, шатаясь по рядам бакалеи. Затем он бросил тележку у хлебных полок и, насвистывая совсем не оперный хит «Я буду вместо нее», вышел из магазина, держа руки в карманах.
После бесславного ухода Папы-Ша из театра на его месте появилась дородная телесно, но не «заплывшая» мозгами Панальдина Бацхер. Это была тертая мегера, прошедшая хорошую школу жизни. Казалось, что она видит каждого человечка насквозь, до самого его коричневого пятнышка на трусах.
Панальдина Сардаховна была выходцем из горных аулов, где веками настаивают лучшие вина и тысячелетиями хранят тайны, по которым живет вся остальная земля. Поработав в департаменте культуры столицы, темпераментная женщина подженилась на совершенно безвольном Бацхере, у которого было много связей среди людей искусства.
Ей ничего не было нужно от своей второй половины, кроме ребенка. А еще он забавно немел и вжимал голову в плечи, когда Панальдина была не в духе.
Она носила массивные очки с большими диоптриями, просторные кофты, которые, по ее мнению, скрывали полноту, и длинные юбки темных тонов.
Володя, естественно, зализав свою челку гелем, надел лучший костюм. И отправился очаровывать нового ключевого представителя театрального аппарата. Через три минуты Панальдина уже в голос смеялась с главным администратором, который показался ей совершенно тупым и безопасным.
ПРОВИНЦИАЛ ПРИДЕТ НА ПОМОЩЬ
Через три минуты Панальдина уже в голос смеялась с главным администратором, который показался ей совершенно тупым и безопасным. Теперь она вполне была уверена, что обрела не только вечного Чебурашку для снятия стрессов, но и преданного ударника, который будет настукивать обо всех течениях в оперном театре.
Это были события вчерашних дней, уже основательно подзабытые, но важные для понимания истории и контекста.
Теперь же на этаже общежития становилось совсем темно, потому что в торцевые