– Это потому, что не седая, вот и не крашусь. Но у тебя тоже отличная шевелюра и седины нет.
– Да есть немного.
– Совсем незаметно. Ты на свои годы не выглядишь, ― Ира говорила совершенно искренне ― А ты стала на Анну Викторовну похожа.
– Я знаю, ― кивнула она. ― У нас в семье всегда есть женщины на одно лицо: я, мама, бабушка, прабабушка. Может, и раньше были, только фотографий нет.
– А сестра?
– Ты помнишь, что у меня была сестра? Она ведь на девять лет младше?
Попов прикусил язык. Он прочитал личное дело и теперь может проболтаться. Надо попросить ее рассказать о себе, чтобы не выказывать излишнюю осведомленность.
– У меня хорошая память. Вы все там же живете? Вообще, расскажи о себе, Ириша.
И она рассказала. Стертые временем несчастья и переживания казались не такими страшными, и она говорила о них спокойно. Да, так уж получилось, такая судьба. Зато сейчас наступила светлая полоса.
– Так ты в банке работаешь? Кем? ― спросил он.
– Угадай.
– Главным кассиром? Каким-нибудь менеджером?
– А вот и нет ― всего лишь уборщицей, ― ответила она, ― правда, убираю кабинеты высшего руководства.
– Так ты не просто уборщица, ты ― элита среди уборщиц! ― улыбнулся Попов. Ему понравилось, что она так непринужденно сказала правду.
– А ты водитель, и что возишь?
– Не что, а кого! Нового русского.
– На шикарной тачке?
– Да, на «Тойоте», ― он назвал марку своей личной машины.
– И много платят?
– Шестьсот, в пересчете на американские деньги. Плюс тачка в моем распоряжении, когда хозяина не возить.
– А живешь где, с мамой? ― продолжала интересоваться Ирина.
Саша старался придерживаться заранее продуманной версии.
– Я снимаю квартиру, вернее, живу у друга. Он в длительной командировке за границей. Давай свалим отсюда потихоньку? ― неожиданно предложил он.
Они долго гуляли по Гавани. Саша не узнавал улицы своего детства.
– Смотри-ка, в Шкиперском саду сколько деревьев спилили! А помнишь, мы там в волейбол играли? И гостиница «Гавань» закрыта. До нее на этом месте рынок был.
– Ага, его называли Стеклянным.
– Как войдешь, налево, в рыбном отделе был продавец дядя Саша, такой огромный мужик, мне он казался страшным злодеем.
– Не помню его. А со стороны Среднего была молочная лавка, молоко туда в огромных бидонах привозили.
– Помнишь, когда рынок снесли, сваи под гостиницу целый год сваи забивали?.. А вот и Кировский дворец культуры. Что здесь теперь?
– Какие-то офисы, бизнес-центр, магазины.
– «Кинематограф», я знаю, давно закрыли. Что, и кружков детского сектора нет?
– Нет. А я столько лет туда ходила, в хор и на музыку.
– А я в авиамодельный, и в игротеку регулярно. Там была такая игра ― хоккей, из-под стола за ручки двигали фигурки