Сначала меня переложили на другую каталку и отвезли в палату ожидать операцию. Ждать пришлось недолго, и когда назначенный мне хирург освободился, медсестра сделала укол успокоительного средства и меня повезли в операционную. Вокруг суетились люди в голубых больничных одеждах, в шапочках и с масками на лицах. Я с лёгким интересом, почти безразличная ко всему после укола, рассматривала большой операционный светильник, похожий на глаз паука. Анестезиолог положил на моё лицо дыхательную маску и велел отсчитывать от десяти до нуля. Десять. Девять. Восемь. Семь…
– Алёна, – позвал меня высокий хирург, за спиной которого разливался солнечный свет, – просыпайтесь.
Кажется, я проснулась, а потом вновь вырубилась, очнувшись уже в своей палате. Меня бил озноб, тело сводило после наркоза судорогой, всё тело мелко потряхивало. Заботливая медсестра укрывала толстыми одеялами.
Это была моя первая операция, и я боялась, что меня будет тошнить и разболится голова. Но, как ни странно, не считая озноба, я себя отлично чувствовала. Вскоре мне даже принесли обед и в палату вошла бабушка.
На еду я смотрела скривив рот, аппетита не было, хотя даже не помнила, когда ела последний раз.
– Тебе нужно поесть, восстановить силы, чтобы выздороветь, – бабушка, как всегда, знала, что сказать, и я нехотя поднесла ложку с супом ко рту. Возможно, он был неплох, но вкуса еды я не чувствовала.
После того как медсестра унесла поднос с едой, бабушка вышла позвонить тренеру, в палату вошла группа врачей, среди которых я заметила того самого высокого мужчину, что разбудил меня.
– Пациентка Комар Алёна Александровна, полных семнадцать лет, рост сто шестьдесят сантиметров, вес сорок пять килограмм, повреждение лодыжки со смещением, повреждение связок, – он продолжал зачитывать анамнез, а я ждала, когда же он сообщит самое важное.
Должно быть, это явственно читалось по моим глазам, врач, привыкший иметь дело не просто с пациентами, а со спортсменами, присел на край моей кровати и, словно успокаивая норовистое животное, положил свою сухую ладонь на мою руку, попробовав донести до меня суть.
– Алёна, у тебя очень серьёзная травма, мы сделали всё, что было в наших силах, и вопрос о твоей спортивной карьере зависит только от того, как ты будешь восстанавливаться. Я не могу гарантировать тебе, что ты сможешь выступать на том же уровне. Но вы, спортсмены, люди упорные, так что, кто знает.
Более пространного ответа услышать сложно, но, с другой стороны, где-то среди этих пафосных слов была заложена маленькая надежда.
Моя нога, оранжевая от йодоформа от кончиков пальцев до самого паха, со вставленными в щиколотку титановыми