– Эй, капитан! – крикнул Салим – У тебя все в порядке?
Какой тут порядок! Но в горле пересохло, ответить он не смог и молча полез вверх по ступенькам. Поднявшись в кокпит и держа левой рукой обе связки пакетиков, он впервые увидел эмоции на бесстрастном до того лице Салима. Зато какие это были эмоции! Там было и удивление, и досада, и ужас и чего только не было на этом лице. Салим закричал что-то тонким голосом на незнакомом гортанном языке и тут-же перешел на английский.
– Это не твое! – кричал он – Нельзя!
– Что это?! Что?! – орал Алекс столь-же вразумительно, размахивая двумя связками, из одной из которых на палубу сыпался белый порошок.
– Нет! – Салим уже не кричал, а хрипел – Нет! Не надо! Умоляю!
Внезапно он бухнулся на колени и протянул руки к Алексу в безмолвной мольбе. Пожалуй, ему не стоило проделывать такие телодвижения в тесном кокпите на качающейся двадцатифутовой яхте. Об этом Алекс подумал много позже, а в этот момент, испугавшись метнувшегося к нему Салима, он отпрянул, потерял равновесие и схватился левой рукой за леер, выпустив из нее обе связки. Селим за его спиной издал совершенно нечеловеческий вопль, но Алекс еще несколько секунд продолжал тупо смотреть на исчезающие в волнах мешочки и лишь потом перевел взгляд на занзибарца. На того вдруг снизошло какое-то странное спокойствие. Салим молчал и смотрел на своего капитана совершенно отрешенным взглядом, как будто внешний мир снова перестал его интересовать. Алекс посмотрел вокруг. Шедшее по правому борту дау приблизилось, наверное любопытствуя узнать о чем спорят полоумные яхтсмены. Треугольный парус провис, а моряки и многочисленные пассажиры в неимоверно пестрых одеждах опасно навалились на левый борт, прислушиваясь к перепалке.
– Я вам не "мул" – неуверенно сказал Алекс.
– Нет, ты не "мул" –