Часы показывали одиннадцать пятьдесят пять до полудня. «Надо позавтракать», – подумал Джош и вышел из автобуса. Оглядевшись и с большим сожалением осознав, что рядом нет хот-догов или другой аналогичной пищи, он зашёл в небольшую закусочную, которая стояла возле дороги. Заказав там бутерброд с ветчиной и кофе, сел за стол. Пока готовили завтрак, он достал документы на ферму и начал их изучать. Прежний хозяин Мик Стилески. Значит, это он свою ферму подарил, вот идиот, кто такое раздаривает за жену с дочерью, да они через пару лет уйдут от него, а он будет локти кусать. Джош точно уже решил, что никогда не заведёт семью. Она просто ему не нужна. Семья – это ложь, лишние траты, нервные расстройства и вообще людям нельзя доверять. Единственное, что они умеют делать, это обманывать и предавать.
Симпатичная официантка принесла Джошу завтрак.
– Приятного аппетита, красавчик, – немного пофлиртовав, она пошла дальше, покачивая бёдрами.
Джош не обратил на это внимания и принялся уплетать бутерброд, попутно вспоминая свой сон. В голову опять начали закрадываться сомнительные мысли. «А вдруг это всё обман, вдруг сон вещий, и там ничего нет. Может это Мик подстроил падение пианино, чтобы избавиться от своей семьи, а я их случайно спас, а он не мог просто так это оставить, и, чтобы снять с себя подозрения, ему пришлось отблагодарить меня. Но если там ничего не будет, я всегда могу приехать и прикончить засранца. Денег у меня хватит ездить по стране ещё несколько лет».
В закусочную вошла женщина, одетая в старые лохмотья, с ребёнком, одетым примерно так же, и начала просить денег у посетителей. Большинство посетителей давали ей по нескольку центов, тут очередь дошла до Джоша.
– Сэр, подайте бедной вдове, – жалостно попросила она.
– Ничего я тебе не собираюсь давать, иди работай или сдай своего сына в приют, ему там будет лучше, чем с такой матерью, – бездушно ответил он, продолжая поедать завтрак.
– Зачем вы так, сэр? – женщина заплакала и вышла на улицу.
Он заметил, как добрая половина посетителей и работников закусочной поглядывают на него искоса. Он сам никогда не просил милостыню, как бы плохо ему ни было, всегда пытался заработать свой цент, и поэтому не любил таких людей, какая бы жизненная ситуация у них ни была.
– Чего вы уставились?! В тарелки свои смотрите! – с этими словами он кинул купюру на стол и вышел на улицу.
Время уже близилось к отъезду, и он зашёл в автобус. Людей в салоне было намного больше, один человек подсел к нему. Джош с недовольством сел на своё место, что-то фыркнул и уставился в окно. Автобус тронулся.
Джош опять начал вспоминать сон. Там были его родители. На его фотографии в часах они были на двадцать лет моложе, но, несмотря на это, он узнал их, хоть и постаревших. «Что бы это могло значить? Может, я их скоро встречу? А может, они успешные и богатые, и мой план мести не удастся? Вопросов было много. Но лучше не думать об этом. Надо думать о хорошем. Теперь всё, что хорошее есть у меня,