«Что же я постоянно делаю не так?»
Мимо тем временем проходили горничная и садовник и презрительно покосились в его сторону. Уже порядком надоел этот агрессивный негатив, и в ответный взгляд мрачный страж вложил столько ненависти и угрозы, сколько смог. Слуги побледнели и тотчас же были таковы. Хорошо, что для самозащиты от челяди хватало грозного вида, ведь иначе постоять за себя он не мог после одно случая.
В первый год службы, когда лорд Демиар только начал разжигать в прислуге пламя вражды к новому телохранителю, Конрад угодил в малоприятную ситуацию. Выйдя одним поздним вечером из комнаты, он спустился на кухню, так как не успел поужинать с Гариной ‒ был с хозяевами в поездке по каким-то «важным делам» и к моменту возвращения домой сильно проголодался.
Первый раз он был на кухне один и еду в шкафах пришлось хорошенько поискать. Во время поисков случайно уронил на каменный пол банку с какой-то крупой, и та разлетелась вдребезги. На шум немедленно примчался повар и, застав бывшего заключённого на месте преступления, бурно выругался, схватил со стола скалку и принялся его дубасить.
Всего один удар наполнил стража яростью, закоренелые инстинкты захватили власть над телом и отключили рассудок. В мгновение он выбил скалку из руки повара, заехал по лицу так, что тот свалился на заставленный посудой стол, схватил за грудки, с размаху швырнул обидчика на пол и принялся неистово избивать его кулаком.
Отрезвил переполошённый голос Гарины. Женщина громко взывала к юноше и, вцепившись в его плечи, пыталась оттащить от повара, но тот оказался твёрже скалы. Если бы не повышенный строгий тон, он бы ещё не скоро осознал, что противится начальнице, которой обязан безропотно подчиняться. Перестал избивать обидчика и увидел, что тот уже потерял сознание, а всё лицо его покрыто кровью.
‒ Ты теперь живёшь в мирное время и в приличном доме, где насилие просто недопустимо! ‒ гневно отчитывала его Гарина, убедившись, что повар живой.
‒ Он первый начал меня бить, ‒ угрюмо возмутился Конрад. ‒ Вот этим.
И указал на валяющуюся в стороне скалку.
‒ Ох, дорогой мой! ‒ покачала головой мудрая женщина. ‒ Пойми, что теперь всё по-другому, и ты просто обязан держать себя в руках. Ты же чуть его не убил, Конрад!
‒ Ну и что? ‒ искренне не понял он. Гарина округлила глаза.
‒ А то, что убивать нельзя!
‒ Почему?!
‒ Потому что это преступление, за которое тебя могут отправить обратно в тот страшный лагерь!
‒ Я… больше ничего другого не умею.
Она уже открыла рот, чтобы продолжить поучительную тираду, но отходчиво вздохнула и заговорила уже почти ласковым голосом:
‒ Конрад Первый тоже мало что умел. Но очень хотел жить полноценной жизнью, и знаешь, после многих лет упорства, выдержки, прилежности… у него всё получилось. И у тебя получится, милый… Пожалуйста, постарайся вести себя так, чтобы мне не приходилось избавляться от чьего-то тела, хорошо? Я всё-таки уже