Культ свободы: этика и общество будущего. Илья Свободин

худшего исхода. Обозначив его альтернативы как эгоизм (насилие природы) и альтруизм (насилие сородичей), мы увидим, что новая, рождающаяся личность, хоть и именуется привычным словом "я", вовсе не эквивалентна животному "я" индивида, гирей висящему на весах свободного выбора "я-мы". Истинное, личное "я" – это не животное "я", которое есть лишь набор инстинктов, чистый, незамутненный эгоизм, но также это и не полное растворение в коллективе, абсолютное самопожертвование. Личность, отвергающая насилие – это что-то эфемерное, колеблющееся, склоняющееся то в одну, в другую сторону и потому вынужденное постоянно взвешивать альтернативы, искать и размышлять, оставаясь как бы в невесомости вечного свободного выбора. Этическую дилемму "я-ты", таким образом, следует правильно понимать как дилемму "эгоизм-альтруизм", "себялюбие-самоотверженность", в то время как этичная личность, свободное "я", располагается, как я надеюсь мы увидим дальше, где-то в ее середине. Эта середина – и есть свобода, которая пока не проявляется явно по причине отсутствия подходящих альтернатив, но которая уже мучает человека, заставляя сомневаться в своем выборе.

      Источник сомнений, которые абсолютно не свойственны животным – отвержение предзаданного, одной из альтернатив. Рассудок вычисляет исход борьбы сил детерминированно, поскольку эти силы ощущаются и результирующая возникает сама по себе, варьируется лишь степень точности вычисления. Но отказ от подчинения силе рано или поздно ставит вопрос о смысле и о цели. Сомнения ведут к тяжелым раздумьям, свойственным не рассудку, но разуму.

      Но не иллюзия ли свобода? Ведь всякая альтернатива – следствие детерминизма, а значит любой наш выбор – так или иначе предзадан! Возможно. Но разве не ощущаем мы свое "я", свою свободу, как самое что ни на есть реальное? Мы можем скорее сомневаться в существовании мира, чем самих себя! Тот факт, что отвержение одной альтернативы означает автоматический выбор другой не столь важен, в конце концов, если все альтернативы связаны с насилием, свобода заставит нас найти какой-то иной выход. Разве не для этого у нас разум? В отличие и от рассудка, который стремится к достижению заданной цели, а значит "выбирает" детерминированно, и от коллективного разума, "выбирающего" цель вместе со всеми, индивидуальный, автономный разум способен создавать цели из ничего, потому что иначе он бы вечно колебался между насильственными альтернативами. К этому в итоге и сводится свободный выбор – он требует новой, неизвестной детерминизму цели, цели найти которую можно только творчески! Если рассудок – машина позволяющая вычислять и планировать, то разум – инструмент свободы, способный видеть невидимое, находить неизведанное и осмысливать бессмысленное.

      – Ядро и оболочка

      Не все нормы родились равными. Зная природу морали, можно предположить, что степень этичности норм скорее всего в обратном отношении зависела от их полезности, иначе мораль бы давным давно расцвела вокруг пышным цветом. Но и сами по себе, вне связи с практикой,