Во всяком случае, нас никто и не остановил, и не оштрафовал – возможно, нам повезло, не буду спорить. Местные власти (как мне сказал позже мой друган) не судят строго таких загулявших гостей— ведь они, тратя большие деньги на отдыхе, наполняют бюджет города столь необходимым средствами и дают работу и возможность заработка половине жителей Ялты.
Неожиданно, словно ниоткуда, из темноты пошёл дождь, вызвавший небольшую суматоху среди всё ещё многочисленных в это позднее время суток, таких же, как и мы, любителей ночных прогулок по “разгульной” Ялте. Дождь, впрочем, закончился также быстро, как и начался, и я даже не обращал внимание на то, что моя рубашка с короткими рукавами промокла, как и мои шорты.
Мишка, такой же мокрый, как и я, шёл со мной, обняв меня дружески за плечи, и нам было, что называется, кайфово. Прошедший кратковременный дождь освежил меня (я хотел пить воду, и моя кожа буквально впитывала в себя небесную влагу) и, вроде как, зарядил энергией и добавил мне драйва.
Так мы и шли по ночной набережной, останавливаясь и весело-беспричинно хохоча, вспоминая эпизоды из нашей дружбы и Мишкиных визитов в Москву и, попутно, ко мне в гости. Я периодически пытался прокричать, как мне нравится Ялта и мой друг Мишка.
В нашем неспешном продвижении по набережной мы зашли ещё в пару питейных мест на улице у порта, где мы добавили “градус”. А что было, потом я почти не запомнил в калейдоскопе пятен света и тьмы, обрывков разговоров, женского смеха и Мишкиного лица, говорившего и тянувшего меня куда-то. Скажу лишь одно – утром я ничего не мог вспомнить о том, что мы делали в нашем загуле, идя, как я думал, на Московскую.
Глава 3
День третий. Воскресенье. Планы моего отдыха меняются
Утром я проснулся, как мне казалось, также, где-то в середине десятого, правда, не от солнечного света, бившего мне в глаза, а от громкого голоса Мишки, хлопотавшего на кухне. Он что-то мыл или готовил там, гремя посудой.
– Уважаемые москвичи и гости курорта, – услышал я его нарочито гнусавый голос, – вас, майн херц, приглашают к обеду на нашей кухне. И дальше:
– Многоуважаемый Антон Игоревич – вставайте, одевайтесь, умывайтесь. Вас ожидает к столу Михаил Викторович!
Приходя в себя, разлепив глаза, я невольно улыбнулся – ну, юморист! И потянулся в бок, пытаясь встать с кровати, но не смог. Я почувствовал, что меня как-то ведёт