Вскоре нам принесли четыре порции только что вынутых из шипящего масла, пузырящихся тонкой, прожаренной, светло-коричневой корочкой, аппетитно выглядевших, больших чебуреков. Надкусив обжигающе-горячий чебурек и, чуть не вылив при этом себе на футболку вытекающий луково-мясной сок, я ел их дальше, положив на большую тарелку, помогая себе вилкой и обеденным ножом, разговаривая при этом с Мишкой. Он обильно поперчил их чёрным перцем из перечницы, стоявшей на столе, и ел с явным удовольствием, причмокивая и запивая пивом, вытирая жирные губы салфетками. Насытившись уже первым чебуреком, я приступил ко второму уже без прежнего чувства голода и вкушал не спеша, ковыряя вилкой в сером фарше, выпавшем из чебурека. Я не знаток этого блюда и не почувствовал какой-то большой разницы в их вкусе по сравнению, скажем, с их московскими “собратьями” из привокзальных мелких кафешек и забегаловок, где я, как-то, едал их в студенческие годы. И, всё же, эти чебуреки показались мне вкуснее и сочнее тех, московских.
Удовлетворив голод, я уже как-то равнодушно думал о них, потягивая холодное пиво. И перспектива дальнейшего тестирования этой жареной снеди, на непонятно каком масле, меня не очень радовала, поэтому я просто кивнул ему в ответ, ничего не говоря.
– Всё в меру, как сказал Неру, – вспомнил я к месту эту присказку, которую говорил мне в детстве мой старенький дедулька во всех уместных случаях.
– Да, забыл…, – продолжил Мишка чебуречную тему. – Есть, вернее, было ещё одно место в Ялте, где готовили отличные, классические татарские чебуреки.
Эта тема с чебуреками была явно близка ему, и чтобы поддержать разговор, я изобразил заинтересованность в услышанном.
– На пляже “Дельфин”! Это за Приморским парком – он махнул рукой куда-то в сторону порта. – Там раньше работал повар-татарин. Вот молодец был, молодой, но уже мастер. Давно не видел его. Не знаю, работает ли вообще там эта чебуречная. Вот, сходим туда, да заодно на обратном пути пройдёмся по Приморскому парку. Ну, ты удивишься!
– А где это? – полюбопытствовал я.
– Это далековато отсюда, минут сорок – пятьдесят пешком. Ну да вам, москвичам, здесь всё под боком. Ты, поди, на работу едешь по часу? А здесь за это время до Алушты можно доехать. Ха-ха, на работу из Ялты в Алушту!
Эта мысль почему-то его развеселила, и он стал пьяненько хихикать – у него, когда он выпьет немного, даже пива, всегда появлялось это уже столь знакомое мне, характерное – хихиканье, как-то не вязавшееся с его внешностью.
– Всё, Мишка, больше пива не пьем! – решительно сказал я ему, подразумевая, что пиво явно способствовало его излишней болтливости и непонятной