– В школе я очень любила физику, но все же выбрала гуманитарные науки, не прислушиваясь к учителю. А может стоило все-таки согласиться с её видением.
Затем они метафорически и витиевато рассуждали о различных состояниях, квантовых явлениях, сопоставляя или же вовсе отождествляя их с собственным внутренним ощущением. Фелиция заметила, что в рамках квантовой электродинамики два фотона могут столкнуться друг с другом и рассеяться. Она все же привыкла придерживаться скорее пессимистичных, ну или же в крайнем случае реалистичных сценариев. Роб постарался успокоить ее, сказав, что такой процесс очень маловероятен для квантов видимого света, даже ничтожно вероятен.
Фелиция была спокойна, на своем месте, на верной орбите. Она крепко сжала его руку своей крошечной ладонью, чтобы заземлиться и все-таки чувствовать, что она не вращается вместе со звездами на сферическом экране. Было увлекательно наблюдать за сосредоточенностью Роба, было интересно как никогда. Время замедлилось и ускорилось одновременно. Законы физики переставали действовать в их классическом ключе.
Финальная заставка фильма сопровождалась фортепианной музыкой, мягкой и рассеивающейся, напоминавшей теплую колыбельную. Роб приблизил к себе её ладонь, взглянул на серебряное кольцо с птицей на безымянном пальце правой руки, сверкнувшее в лучах планетария.
– Подарок? – спросил он.
– Да. Это ласточка.
– Что ж, вас и правда легко ассоциировать с птицей, мой друг.
– Отчего же?
– Вы неуловимы и не терпите клеток. А еще хрупки, изящны и звонко щебечете.
Она вновь рассмеялась.
– Откуда вам известно? Да и вообще – почему так хорошо, Роб? Вы снитесь мне? И этот планетарий…
– У нас собственный портал, так и знайте.
– Точно. Все так, – воодушевленно вымолвила девушка.
– Вы знали, что Фелиция – это небольшой астероид главного пояса?
– Правда?
– Чистейшая. Поэтому космическое пространство – это в каком-то смысле именно ваша территория. Вам… понравился фильм?
На экране погасло изображение и включились маленькие светодиодные лампочки, россыпью напоминавшие как раз скопление звезд на небосклоне.
– Фильм? – вымолвила Фелиция, – да, он необыкновенный.
– Вы теперь не будете страдать от того, что вам не с кем смотреть на рисунок созвездий?
– Не буду. Обещаю. Вы же у меня вдруг появились. Смотритель хрустальных сфер, круговых орбит и хвостов комет, – сияя ответила Фел.
– Вы – хрустальная роза. И смотреть надо за вами. Еще как. Так что буду лучше вашим смотрителем. Разрешаете?
– Еще бы. Но, наверное, будьте осторожны.
Они неторопливо вышли из зала. Роб помог ей одеться, повязав сверху свой клетчатый шарф из мериноса. Слабый запах кедра можно было уловить и на нем.
– Да у вас привычка укрывать меня клетчатым! Помните плед? – захохотала Фелиция.
– Не противьтесь,