Кит врезалась головой Льюису в зубы, и во рту сразу появился соленый привкус. Они поднялись на ноги. Кит дрожала, как перепуганный зверек. Льюис осторожно потрогал губу. На пальцах осталась кровь. Джоанна сосредоточенно изучала вчерашний пчелиный укус на ноге. Тэмзин снова уселась на велосипед. Никто не сказал ни слова.
– Давайте вернемся короткой дорогой, через поле. Велосипеды повезем и посмотрим на реку, – предложил Эд.
Ребята купили ириски и отправились в путь.
Дома Кит рассказала матери, что у нее лопнула цепь, и велосипед остался на холме. В ответ та заявила, что раз у Кит не хватило мозгов не бросать велосипед, то не очень-то он ей и нужен, и уж, конечно, никто не будет отправлять за ним Престона. Когда-то велосипед принадлежал Тэмзин, но Кит его обожала, а другого у нее не было, так что на следующий день она вскарабкалась на Нью-Хилл и приволокла его домой. Тяжелая махина всю дорогу била по ногам. Кит попросила Престона починить велосипед, однако до ремонта руки у него дошли только к концу каникул.
Иногда Элизабет просила Льюиса остаться дома, и они отправлялись на пикник у реки за лесом. Ему очень нравилось с мамой, они читали книги и купались. А порой после обеда мама засыпала, и Льюис некоторое время смотрел на нее спящую, затем лазил по деревьям или плавал один – но всегда поблизости, чтобы она не волновалась о нем, если вдруг проснется.
Гудение жуков и стрекот сверчков наполняли воздух. Льюис тащил плед и полотенца для купания. Шерстяной колючий плед обычно хранился в машине и был весь в крошках. Элизабет несла корзину с хлебом, вино и пироги со свининой, точнее, с салом и солью. На десерт они захватили клубники из сада, такой сладкой, что даже в голову не приходило добавить сахара или сливок. Лес вокруг потускнел; темные листья покрылись испариной и застыли. Вдалеке послышался гул самолета, который мгновенно напомнил Элизабет о войне. Ненавистный звук.
– Осторожно, там крапива, – сказала она.
В это время года крапива была не особенно жгучей, зато разрослась вдоль всей тропы, так что Элизабет и Льюису пришлось идти друг за другом. Один раз Льюис все-таки зацепился за кустик крапивы, но смолчал – больно не было, только нога немного зачесалась.
– Хочешь, пойдем подальше, где глубоко?
– Да, давай к той лодке.
Спрашивала Элизабет не зря: топать к тому месту довольно утомительно, особенно по жаре и с кучей вещей. Зато река там была широкая и глубокая: лучшего места для купания не найти.
– Ненавижу такую погоду, – сказала Элизабет.
Льюис очень удивился. Как можно ненавидеть лето? Гуляй себе весь день напролет. Интересно, что мама имела в виду?
Берег у широкого места реки – песчаный с редкими вкраплениями травы. Болиголов и вереск уже отцвели, трава подросла и радовала глаз. Похожие пейзажи Льюис видел в книгах об Африке. Будь он помладше, непременно поиграл бы здесь в африканскую саванну со львами. Впрочем, он и так иногда в нее играл, по крайней мере, представлял, что наблюдает за львами из