Щелк. Кто-то снял трубку.
– Добрый день. Меня зовут Сашаа, я…
– Говори.
Впопыхах, глаголы шиворот-навыворот, предлоги вразнобой, порядок времен в эпилептической судороге… Короче, бездельник, я выдал легенду примерно так: мы сказали в Москве, что я искать работу, звонить вам говорили, найти две недели.
В трубке гудело дыхание незнакомца из Холборна. Секунда надежды не подчинилась ходу времени и застыла как вкопанная.
Ну же, не молчи! Разнорабочий мечтаний, сторож чаяний и лакей предвкушений. Я готов к любой почасовой работе.
– (отрыжка) …Тебя обманули. Мы не занимаемся приезжими.
Вот и вся история. Опять гудки. Монетка в ладонь. Вторая попытка. Ответ – зеро. Сматывай удочки. Великая рыба удачи нырнула на дно, в темные и ледяные воды.
Я побежал в парк. Рухнул на лавку. Пульс молотил по вискам. Передо мной мелькали икроножные мышцы бегунов. Зелено-синие вены на ладонях, что взбухли от натянутого поводка. Слюнявые и темно-коричневые губы псов. Огни светоотражателей в спицах крутили колесо драхмачакры… Это жизнь мелькала передо мной.
Я был близок к ней и далек одновременно, точно ты зашел на главную страницу лучшего сайта всех времен, но вырубился интернет, и кликай не кликай, а страница зависла, застыла, не грузится, так как компьютер – зачеркнуть – Сашаа Погодин в офлайне. Полезный, как вай-фай без электричества.
Я вернулся домой к полуночи. Старая книга Ба подпирала открытое окно в каморке. Внутри комнаты работал телевизор. Стекло окна отразило картину телеэкрана. Вид из вертолета. Порывы ветра бросали вперед волну огня. Она накрывала реликтовый лес и гнала прочь остатки обожженных зверей.
Я подтянулся. Выход с силой, ну же… Я перевалился внутрь, а затем выудил книгу из ловушки и проверил ее состояние. К счастью, без новых повреждений.
Ноздри обласкал аромат бургера. Голод и волшебство глутамата натрия подожгли бикфордов шнур безумия. Этот бургер не уйдет отсюда живым.
Храп.
Где-то в темноте музицирует на тромбоне свинья, сечешь.
Я настроил глаза на минимальную видимость. На моей койке дрых Мэтти.
Сдаюсь, бездельник. Я слег в траншею между кроватью и стеной. Под голову – худи. Одеяло – роскошь. Хватит и джемпера. Я выключил телик. На угасающей картинке ветер уже катал черный пепел по мертвой земле.
Пылесос носа уперся в бумажный пакет типа «на вынос». Он увековечил жирный, похотливый, разнузданный запах жареной котлеты из коровьей шкуры, эластичных тканей кишечника, жил, хвостов и связок, которые измельчили в мясную субстанцию и вымочили в промышленном аммиаке для придания ей цвета как бы свежего фарша.
Пакет пуст. Дешевая отрава счастья. Я надышался ей впрок, до отвала.
5. Ненавсегда
Перейдем к правилам кармастроф. В их цепи каждое новое звено не подчиняется логике «было плохо, стало получше». Наоборот. Сначала плохо. Потом ужас. Дальше мрак. Святых вынесли, собирай скарб, погнали на аукцион банкротов.
На моих глазах операционистка