– И что же?
Барон осклабился:
– Всему своё время. Но знайте: вы дорого заплатите за смерть моего сына!
– Твой сын первым напал на меня! – сказала Айрин. – И я победила в честном бою! Ты не смеешь задерживать нас за это!
– Не говори, чего я смею, а чего – нет! – взорвался Стан-Киги. – Ты, змея, лишившая меня всего! Я годами трудился и сражался, преумножая богатство и власть! И кому теперь я передам всё это?! Ты забрала смысл моей жизни!
В неистовстве он шагнул к принцессе. Дерел преградил ему путь. Барон, не останавливаясь, мощным толчком отшвырнул рыцаря в сторону. На упавшего сразу набросились солдаты, пиная и прижимая к полу.
Стан-Киги приблизил лицо к лицу Айрин. Его глаза налились кровью, а чёрная раздвоенная на конце борода, с длинной седой прядью, начинавшейся у губ, тряслась.
– Хочешь узнать, что вас ждёт?! Хорошо, я расскажу. Ты возместишь мою потерю. Отобрав одного сына, дашь другого. Ты родишь мне наследника!
– Я лучше умру! – побледнев, отшатнулась принцесса.
– Непременно умрёшь, даже не сомневайся! Но после того, как выкормишь рождённого для меня ребёнка!
– Мерзавец! – Ук-Мак разъяренно бился на полу, пытаясь сбросить наседавших на него ратников. – Я доберусь до тебя!
– Кто он? – спросил барон девушку, больно обхватив пальцами её нижнюю челюсть. – Твой телохранитель? Муж? Любовник?.. Неважно. Завтра на рассвете мы похороним Рена. А потом я займусь этим человеком. Я буду рвать его плоть кусок за куском. А ты будешь смотреть на это. И запоминать. Потому что, после того, как выплатишь долг крови, умрёшь точно так же! А до того момента будешь постоянно думать об ожидающей тебя смертельной пытке!
Остервенело оттолкнув принцессу, Юрг Стан-Киги подозвал рыцаря в сине-жёлтом:
– Гринз, верни девку в подземелье. Распорядись, чтобы ей не причиняли вреда. Она нужна мне живой и здоровой. А это крысиное отродье, – указал он на Дерела, всё ещё бешено ворочавшегося под весом навалившихся солдат, – обратно в мешок!
– Слушаюсь, – склонил голову Гринз.
Рыцарь, подрагивая от холода, взял двумя пальцами тёмный сморщенный корнеплод. С брезгливостью оглядел и, задержав дыхание, надкусил. Попытался жевать, но вскоре выплюнул. Подумав, что сдохнет от голода раньше, чем барон решит его убить, принялся ходить по тесной клетушке, словно пойманная рысь.
Послышались шаги, заскрипела дверь. В камеру втолкнули Айрин. Рыцарь застыл, увидев, как девушка, ранее выглядевшая решительной и опасной, бессильно опустилась на пол и разрыдалась.
Воин в смятении глядел, не зная, что предпринять. Оставить и пусть себе страдает? Всё равно ей не помочь. Да и зачем? Разве не из-за неё он оказался здесь? Но она сохранила ему жизнь…
– Барон умеет ломать людей, – с нарочитой лёгкой издёвкой проговорил рыцарь, надеясь, что девушка, разозлившись, придёт в себя. – Но я думал, ты ему не по зубам.
Не видя никакой реакции, мужчина понял, что дело обстоит