Тем временем паром начал сбавлять скорость, приближаясь к конечному пункту своего пути, к Осло.
Когда мы покинули каюту, в коридоре уже было довольно многолюдно. Макс приобнял меня одной рукой, и мы направились в сторону лифтов, лавируя между стоявшими в проходах чемоданами, сумками, детьми и даже собаками. Все время, пока мы шли, а потом ждали лифт, я непроизвольно оглядывалась по сторонам, со страхом выискивая в водовороте людских лиц физиономию с пластырем на носу.
В лифте Макс протолкнул меня в самый дальний угол, сам встал позади, облокотясь спиной о стену, меня прижал к своей груди. Он наклонился и, касаясь губами моего уха, сказал:
– Не волнуйся, этот человек уже никогда не сойдет с парома.
По моей спине пробежали мурашки, поднялись до затылка, а кончики пальцев на руках на секунду онемели. Я поняла, куда уходил Макс и почему так поступил со мной. Пока он разбирался с человеком со сломанным носом, ему нужна была полная уверенность в том, что я ничего не предприму в его отсутствие.
Макс так и стоял, прижавшись щекой к моему виску, а я ощущала его ровное дыхание, пока лифт не остановился на нужном нам уровне. Тогда он подтолкнул застывшую меня к выходу.
Паром мы покинули без каких-либо происшествий, выехав в свою очередь через опущенный аппарель, и помчались вперед, следуя маршруту, который Макс задал в навигаторе, пока мы ожидали выезда. Нас никто не ждал на причале и не преследовал, хотя я видела, что он постоянно кидает взгляд в зеркало заднего вида.
Я ни о чем не спрашивала. То, что он шепнул мне на ухо в лифте, не оставляло сомнений в участи нашего преследователя. Но я никак не могла осознать того, что Макс, человек, который сейчас сидел рядом со мной, положив локоть на дверцу и уверенно управляя автомобилем, совершил убийство, пусть даже для этого имелась веская причина.
Норвегия
Мы выехали за пределы города и помчались на бешеной скорости, теперь уже неизвестно куда, обгоняя попутные машины, выскакивая на встречную полосу, срезая повороты. Мне оставалось лишь уповать на то, что Максу хватит сил и концентрации уверенно вести машину до места назначения. На протяжении всего пути мы обмолвились лишь парой слов, все остальное время Макс молчал. Я тоже молчала. Была только неизвестность, страха не было. После всего произошедшего он трансформировался в равнодушие и покорность судьбе.
Вот, наконец, преодолев несколько сотен километров и проведя в пути несколько часов, сделав лишь пару десятиминутных остановок, мы свернули с основной трассы на более узкую дорогу. По пути здесь нам не попалось больше ни единой машины. Потом мы вообще съехали на хорошо укатанную грунтовку, идущую по берегу спокойной неширокой речки. Она вывела к небольшой поляне, на которой стоял одинокий джип, где и закончилась. Макс припарковал свою машину рядом с джипом, развернув ее передом