Однако Бестужеву удалось перехватить письма герцогини Фридриху II и предъявить их Елизавете Петровне. Императрица, узнав о той роли, которую играла при ее дворе будущая теща наследника, до свадьбы выслала ее в длительную поездку по окрестностям Санкт-Петербурга, а после бракосочетания, невзирая на слезы и мольбы герцогини, немедленно выставила ее из страны без права вернуться.
– Ты ни в чем не виновата, – ласково сказала она Екатерине, – это матка твоя тут дел натворила.
А тем временем дочь Иоганны-Елизаветы, в прошлом – принцесса Фике, а теперь – шестнадцатилетняя великая княгиня Екатерина Алексеевна, делала первые шаги к своему будущему, которое в истории останется как «золотой век Екатерины».
Екатерина действовала исключительно последовательно, ее стратегия весьма походила на стратегию выдающихся государственных деятелей, полководцев и завоевателей. В бумагах Екатерины была найдена шуточная автоэпитафия, которую она написала в 1778 г. Вот отрывок из нее: «Четырнадцати лет от роду она составила тройной план: понравиться своему супругу, Елизавете и народу – и ничего не забыла, чтобы преуспеть в этом».
Энергичная молодая женщина сама организовала свой жизненный уклад. Находясь почти в полном одиночестве, не считая слуг, в течение восемнадцати лет она усердно и необычайно терпеливо занималась самообразованием, изучая историю, литературу, философию и искусство управления государством. Это была мотивированная работа, принимая во внимание ее размышления даже о реформах в России.
Кроме того, она ненавязчиво создавала свой образ в среде политической элиты, понимая, что поддержка в критический момент может оказаться для нее бесценной. Она производила неизгладимое впечатление на лучших мужчин своего времени, пуская в ход наиболее действенное женское оружие – обаяние вкупе с тонким расчетливым умом. Историки упоминают даже такие хитроумные действия Екатерины, как задабривание во время различных приемов и вечеринок старушек с использованием громадного арсенала средств: от терпеливого выслушивания их маразматических историй до изучения дат их именин и неизменных поздравлений. Эти старушки внесли свою лепту в создание общественного мнения о великой княгине.
«Не прошло и двух лет, как самая жаркая хвала моему уму и сердцу послышалась со всех сторон и разлилась по всей России», – писала потом императрица в своих «Записках».
Великая княгиня
Решение императрицы Елизаветы Петровны выслать из страны беспокойную родственницу, очевидного агента Фридриха, сама дочь восприняла скорее с облегчением, чем с сожалением: она вовсе не желала стать прусским агентом в России. Более того, она старалась не упоминать о своем немецком происхождении.
Иоганна-Елизавета Гольштейн-Готторпская. Неизвестный художник. Фото: Shakko (Wikipedia user Shakko)
Определенная