Его мозг, надо сказать, до сих пор бился над одной теорией, которую не могли выбить из головы ни проклятые мигрени, ни увольнение, и даже не решение начать новую жизнь.
Да и как это возможно?
Человек, рожденный музыкантом, даже когда учить его музыке некому и условия не позволяют, все равно мыслит не так, как человек, рожденный художником.
А уж если ты родился с повышенным айкью, и с налету в возрасте десяти лет решал задачки для первого курса физфака, а Володя был именно таким, то как может какая-то мигрень изменить структуру мозга, полученную от рождения?
Усложнить жизнь могла, это верно.
Но переключить от любви к теоретической физике на тоже художественное поприще?
Хотя чего только не бывает на белом свете.
Вот каковым размышлениям предавался Володя, которого все-таки немного потряхивало. Нервы, нервы, господа.
– Все от нервов, как говорят медики. И мигрень эта паршивая наверняка тоже от них, – подумал мужчина, который боролся с ней уже два года.
Почти с того самого момента, как он из штатов вернулся.
За ноутом последовали вещи, необходимые, как полагал Владимир, для жизни в селе. Двое пар поношенных, но крепких джинсов, три свитера, дождевик.
Поскольку на дворе стояло лето, даже такое специфическое, как в этом году, никаких вещей мужчина больше не привез.
А лето действительно стояло, совсем не похожее на нормальное.
Нормальное – это когда тепло стоит месяц, другой.
А нынешнее – неделю жара, десять дней холодина и дожди проливенные.
Не то чтобы Володя был так уж зависим от этаких сюрпризов погодных, честно сказать, он их раньше редко когда и замечал, но погреться в лучах солнышка любил.
Хотя, с этими мигренями, пожалуй, что и приобрел метеозависимость.
Частенько Вова вспоминал свое детство, в котором однозначно трава была зеленее, солнце светило ярче и грело дольше, и, колбаса была колбасой.
И мороженое! Мороженое было мороженым.
Наш физик-теоретик, который просто не мог быть никем другим, мороженое любил как редко какой мужчина, и разбирался в нем также хорошо, как и в теоретической физике.
Тут Володя затряс головой, пытаясь таким образом отвлечь свои мысли от любимого продукта, потому как в такое время его точно не найдешь, да и с селом по утру надо познакомиться.
– Решено! Вот умоюсь с дороги, и сразу в кровать, – объявил мужчина, и направился умываться.
Однако умыться так сразу не удалось. И не так сразу тоже.
Вода просто отказывалась литься из крана, и, несмотря на наличие душевой кабины, толку от нее был ровный ноль.
Володя плюнул с досады, и, скинув подмоченные дождиком кроссовки, натянул старые дядины резиновые сапоги.
С неохотой вышел на крыльцо и в удивлении замер.
Глава