–Доброе утро маман, доброе утро батюшка.
Родители, переглянувшись, засмеялись, но сын совсем не шутил. И с каждым днем изменения в поведении стали бросаться в глаза все больше и больше. Сначала он стал пить чай только из пиалы, чайные пакетики, со словами «иноземное», полетели в мусорку, как и все содержимое холодильника, кроме молока и яиц. Мать боязливо отстранялась в сторону, ища ответы, смотрела недоуменно на мужа, но тот пожимал плечами. На следующий день в доме не обнаружилась микроволновка, электрический чайник, компьютер, телевизор. Родители побежали по соседям, от которых узнали, что их сын уже давно бегает по двору с палкой, мнимой за винтовку, и пугает местную детвору, со словами: «Вас скоро всех убьют», и затем быстро прятался за детским грибком, или за деревом. Таким его и застала мать. Он лежал на животе, прикрыв голову руками, за бугром из песка, который навезли сюда, чтобы расширять детскую площадку. Мать осторожно прикоснулась к его плечу: «Сын, что с тобой?». Но он побежал, крича изо всех сил: «Мама, беги!»
Молодой человек выглядел на 27 лет, краснощекий, с врожденными пурпурными щеками, а благодаря пышности ресниц, темно – карие глаза, были яркими и выразительными. Когда он находился в состоянии покоя, его красота затмевала все вокруг. Эта была такая особенность, которую замечают даже мужчины. Но стоило какой-нибудь его мысли двинуться в голове, как мускулы лица, искажали все видение. Эта переменчивость отпугивала, заставляя чувствовать себя неловко за свой самообман.
Николай его разглядывал с изучающим видом. Пациент всем видом безмолвно смеялся. Доктор не имеет права чувствовать к пациенту раздражение, злость, любовь, симпатию. Для него это лишь объект для исследования, которому нужна помощь. Но этот человек, будто передразнивал врача – изучал, подражал, соглашался, но с таким ехидством, что Николая приводило в нервное возбуждение.
– Вас зовут Александр?
Протяжные слова, как старая жвачка, тянулись с усилием, сквозь зубы:
– Да. А вас?
– Я вам уже представился. Вы забыли?
В ответ молчание.
– Какой сегодня год Александр?
Пациент заерзал на стуле. Казалось, что сейчас происходит расщепление личности, голова тряслась, руки сквозь смирительную рубашку искали выход. Немного промычав, но выдавил из себя, как тюбик зубную пасту:
– 1915 год.
Николай вскинул брови:
– Даже так. А почему вы сюда попали?
– Эти люди, – кивнул в сторону, – якобы мои родители, меня упекли. Твари. Знаю, сейчас такое время, никому верить нельзя.
Затем начался разговор самим собой, от которого становилось