– А что ему нас жалеть? – удивилась старуха Оронгу. – Мы посланники.
– А это мы сами посмотрим, – Кюлчоро одним взмахом сабли Жойкума снес голову посланнику Бороончу.
– Калык! – Кюлчоро обратился к ханзаде. – Передай Конурбаю голову старца через старуху.
Калык насадил голову Бороончу на шест и передал в руки Оронгу. Проводил ее до передних частей вражеского войска.
– Когда-нибудь расскажешь, – сказал в напутствие старухе Калык, – как Конурбай пожалел своего посланника.
Через некоторое время враг пришел в движение. Передовые части крупного войска начали перестраиваться для удара по центру войска Кюлчоро.
– Впере-ед!!!
Кюлчоро рванулся на Суркоене к врагу, чтобы опередить его нападение. За ним одновременно последовали Сарыкан и Калык со своими джигитами. Набег бурутов на войско кангайцев был неожиданным для Конурбая. Не успел он перестроить боевой порядок своего войска для обороны. Кюлчоро направил скакуна вбок, чтобы обогнуть передний строй вражеского войска. Он в одной руке крутил саблю Жойкума, а другой размахивал луновидным топором. Один за другим падали жайсаны от ударов сабли и топора Кюлчоро точно по шее каждого встречного. Следом за ним Калык работал палицей, а Сарыкан колол врагов копьем. Войско кыргызов из числа эштеков и аргынов врезалось во вражеские ряды как нож в масло. Шаимбет пытался повторить действия Кюлчоро точь-в-точь, но по своим возможностям. У него во многом получалось изящнее, чем у Кюлчоро. Всюду были слышны ругань и проклятия. Полилась кровь ручьями из ран аскеров и жайсанов. Падали люди и животные. Кто замертво, а кто – теряя сознание от полученной раны. Кто-то отчаянно кричал от боли, плакал от потери близких людей, а кто-то смотрел на происходящее без участия, обезумевшими глазами. Копились трупы людей и животных, не было возможности ступить ногой на землю. Она была вся покрыта безжизненными телами. Аскеры устали нападать на врага. Их руки уже отказывались поднимать оружие. Кроме того, скакуны под седлами аскеров тоже сбавляли прыть, падала их резвость, замедлялся галоп. Кюлчоро развернул своего скакуна, трубя войску отход в место, откуда был устроен внезапный набег на врага.
Со стороны гор Асы на перевале Чабдар показались вооруженные люди в белых калпаках. Это было еще одно войско из более крупной части эштеков и других мелких родов и племен кыргызов во главе с Бакаем и Канчоро. Возглавлял эштеков сам Жамгырчы. Оно стало примыкать к силам Кюлчоро.
– Ого! – воскликнул Бакай, увидев множество трупов на переднем крае вражеского строя. – Славно поработали наши ребята.
– Наших людей тоже полегло немало, – понурил голову Кюлчоро.
– Всю жизнь воюем с кангайцами, – сказал Бакай. – Никак с ними подружиться не можем.
– Война с кангайцами становится привычным делом для наших людей, – сказал Канчоро. – Аскеры рвутся в бой.
– А что случилось с Семетеем ава? – спросил Кюлчоро. – Почему еще его нет во главе войска?
– Его задержала Чыйырды эне, – ответил