– Арчи недоволен. Уже несколько дней никто не попадал к нему на обед. Впрочем, если мне не понравится наша с тобой беседа, бедного котика это вряд ли спасёт. Больно уж ты мелкая, даже для эльфа.
Король выжидающе смотрел на Тарию, но она промолчала. Приземлилась, изобразила поклон. Ничего сложного…
– Хм. Смотрю, соседство с людьми всё же идёт вам на пользу. Хоть вы и живёте до сих пор в лесу, как дикари, но становитесь цивилизованнее. Это хорошо, что ты не безнадежна. Как только достаточно эльфов признают, что вам необходимо учиться у нас, война кончится. Ты же хочешь, чтобы она кончилась?
«Учиться чему? – подумала Тария. – Убивать всё, к чему прикасаешься? Отравлять ручьи нечистотами, жить в каменных клетках, лгать, унижать собственных собратьев? Оглянись, король болванов. Сколько стоящих здесь голодны прямо сейчас? Каково им было смотреть на то, как ты набиваешь брюхо, и каково ждать, пока ты наговоришься? Ждать, когда им тоже кинут кость уже после того, как поел плененный лев? И о какой войне ты мне говоришь? Когда у вас перемирие с эльфами, вы начинаете убивать друг друга…»
– Отвечай! Ты хочешь, чтобы кончилась война?
– Да, господин.
Сесил довольно кивнул.
– Можешь называть меня «ваша милость» или «ваше величество». Я ещё не твой господин. Хотя… всё может очень быстро измениться. Матей сказал мне, что ты выдала ему путь к Колыбели.
Тария кивнула.
– Всё, что смогла вспомнить. Методы господина Матея… очень убедительны.
Король хлопнул в ладоши и улыбнулся, будто услышал отличную шутку.
– Убедительны… Да, пожалуй, ты и впрямь не такая уж дикарка. Ты мне нравишься. Вот что… Матей, как там зовут этого, второго?
– Солин, ваша милость.
– Помести их в одну комнату. Я слышал, эльфы не переносят одиночества. И выбери камеру посуше…
Тария поклонилась на прощание. Но, прежде чем они с Матеем успели покинуть тронный зал, их нагнали слова короля:
– Если мы и вправду найдём Колыбель, ты станешь моей гостьей. И я подумаю, могу ли взять тебя на службу. Но если нет…
Без слов поняв своего хозяина, лев взревел.
Тария на секунду зажмурила глаза, почти физически ощутив зловоние огромной пасти.
Даже после этого она надеялась, что люди ничего не найдут.
***
Цепочка была слишком короткая, чтобы он смог к ней приблизиться. Только если бы она проделала свою половину пути. Но Тария сидела неподвижно, сложив крылья, спрятав лицо в коленях и обхватив себя руками.
Эльф молчал, чтя святое правило: не прерывай тишину чужого горя. Нуждающийся в утешении должен сам подать знак.
Солнце скрылось за горизонтом, им принесли ужин, но ни один не притронулся к пище. Наконец Тария всхлипнула последний раз и выпрямилась. Эльф перехватил её взгляд, и только когда она едва заметно