– Похоже, каннибализм здесь в порядке вещей, – сказал Пётр, наблюдая за жуткой картиной.
– У-у-у-у, – тянула его Умка подальше от опасного места.
Они оба мучились жаждой, она была просто невыносимая. В какой-то момент они набрели на колодец. У них не было вёдер, но зато можно было связать верёвку и макнуть на дне колодца тряпку, а потом выжать влагу в рот. К несчастью, длины верёвки не хватило и пришлось импровизировать. Пётр ободрал с молодого деревца тонкую кору и наплёл из неё верёвок. Когда всё же длины хватило, чтобы макнуть тряпку, то оказалось, что всё напрасно. Вода пахла тухлятиной: кто-то скинул на дно колодца труп, который уже не первый день там разлагался и отравлял воду. И тут Петра осенило.
– У нас же есть летучие мыши, а в них кровь. Она пресная, её можно пить.
Умка ничего не понимала, но согласно кивала. На удивление Петра, кровь пить ему даже понравилось. Тот даже поймал себя на том желании, что ему хочется попробовать сырого мяса, а вот Умку от такого пойла чуть не вырвало.
– Терпи, знаю, что тяжело, но другой воды у нас нет.
– Сталин! – сказала Умка, обиженно глядя на него слепыми глазами.
К вечеру они всё же куда-то пришли, и Пётр понял, что в это куда-то он идти не хочет. А виной всему была целая аллея кольев с насаженными на них головами зеленокожих карликов. Пётр не был специалистом в менталитете туземных племён, но это был явный намёк, что зелёным и низкорослым сюда вход воспрещён.
– Знаешь, Умка, что-то мне не хочется идти туда.
– М-м-м-м?
– Ну просто сразу же видно, что это очень плохой район, – Пёрт указал на колья с головами. – И чужих здесь не любят. Давай заночуем вон в том чудном трёхэтажном каменном домике.
– У-у-у-у.
– Боишься?
– М-м-м-м!
– Даже не знаю, что тебе на это ответить. В общем, твоё мнение учтено.
– Сталин.
– Ага,