Лео обвязался полотенцем и вернулся на кухню, чтобы насладиться кофе. Элтон Джон предупреждал: I’m still Standing – «Я все еще держусь». Тем лучше для тебя, дружище, – подумал он, – тем лучше для тебя: я, кстати, тоже. Лео улыбнулся и сделал несколько танцевальных па, охваченный диким, пьянящим восторгом.
Черт, до чего же хорошо быть свободным…
Мгновение спустя он застыл перед чистыми холстами, тюбиками краски, разбросанными по неструганому верстаку, полным арсеналом кистей в глиняных кувшинах… Он не прикасался к ним три года… Какие картины породит его заключение? Его снедало желание писать днем и ночью, без устали, до изнеможения, но сначала нужно было нанести один визит.
В шкафу нашлась кожаная куртка с воротником из искусственного меха, намного теплее его замшевой. Свитер из толстой шерсти, джинсы и белье. Пять минут спустя он окунулся в холод Манхэттена, сделал глубокий вдох и словно хлебнул крепкого алкоголя. Ему надо очень быстро урегулировать свои дела с банком, а пока придется довольствоваться несколькими мелкими банкнотами, полученными на выходе из Райкерс. Лео сунул руки в карманы и с легким сердцем зашагал к метро по Вустер-стрит. Ему было весело, несмотря на колючий ветер и грязную снежную жижу под ногами, и он только что не подпрыгивал от удовольствия. Свобода!
На углу Восточной Семьдесят третьей улицы и Лексингтон-авеню находится Kitty’s Fine Wines, шикарный винный подвальчик, знакомый всем ценителям изысканных вин. Лео толкнул стеклянную дверь, звякнул колокольчик, он стряхнул снег с воротника и огляделся.
Заведение не изменилось: стены, обшитые панелями из красного дерева, бочки, навевающие мысли о винных заведениях Бургундии и Тосканы, зеркала, создающие иллюзию простора. Хозяйка здешних мест в фартуке винодела, завязанном вокруг талии, вела с клиентом разговор на повышенных тонах.
Лео изобразил интерес к дешевым калифорнийским, чилийским и новозеландским винам, к запредельно дорогим французским, к крепкому виски из Тайваня и бутылке водки Grey Goose за восемьсот пятнадцать долларов, в фирменном футляре от Chopard: судя по всему, клиенты, живущие в окрестностях, за три года его отсутствия не обеднели.
Он с мечтательным выражением лица любовался запертым в витрине элегантным Petrus 1988 года, по три тысячи двести долларов за бутылку[17], когда молодая рыжеволосая женщина закончила разговор и быстрым шагом направилась к нему, прихватив по пути бутылку калифорнийского вина.
– Французское обходится слишком дорого из-за акцизов, – сообщила она, оказавшись рядом с Лео. – Могу предложить вот это, если хотите. Обойдется дешевле. Petrus вам в любом случае не по карману.
– С чего вы взяли? – оскорбился он. – Я предпочитаю французские вина – сколько бы они ни стоили… Французам нет равных в двух вещах: вине и живописи.
– Да что вы?! – съязвила рыжая. – Не будь таким снобом, Лео Ван Меегерен! А как же «Конвергенция»?
– Лично