– Слушай, Митя, а если я у нас на вокзале поговорю? Есть у меня знакомый, такой старый армянин из местных. У него несколько ларьков. Вдруг тебя возьмёт? Только ты приходи не в таком виде, как сейчас, а как с Пашкой своим договорился. Может, получится?
– Ой… Маш… Я же не грузить тебя своими проблемами пришёл, – бормочу, оттого что мне действительно неудобно. – Я же просто поговорить… Ты меня так здорово понимаешь!
– А чего бы мне тебя не понять, – усмехается она. – Я же в шлюхи тоже не от хорошей жизни подалась… – замолкает и снова, как тогда, грустно смотрит на меня.
– Что так смотришь?
– Про тебя вот думаю. Ты – симпатичный и неглупый парень. Только ещё очень молодой… Думаешь, я не вспоминаю?
Кажется, я опять краснею.
– Понимаешь… Мои клиенты – это грязь и, как раньше говорили, срам. А с тобой у меня всё было, будто в первый раз… Ладно! Чего об этом говорить! И почему в нашей жизни всё идет через… Эх-х…
Сам не знаю, что со мной происходит. Встаю, подхожу к ней и сажусь рядом на корточки и беру её за руку.
– Маш… Маша… Всё ещё будет хорошо! Наверно, надо просто потерпеть немного…
Видимо, то, что говорю, звучит наивно, ведь я вижу её грустную улыбку.
– Хороший ты, Митя… – она тянет меня к себе и целует.
От этого у меня голова идёт кругом. Ну не испытывал ещё такого с моими теми… Они все были и есть сопливые девчонки.
– Митя, – вдруг шепчет мне Маша на ухо, – а ты шлюху совсем не хочешь?
– Хочу… – признаюсь я. – Только не… шлюху. Тебя…
– Идём… Идём, Митенька…
…Прощаясь, на пороге, снова долго целуемся.
– Ну иди… – как и в тот раз, она слегка отталкивает меня. – Встретимся, как мы договорились.
– Так, Дима. Пиво ставь вот сюда. А этот ящик – вон под ту полку.
Сурен Арменакович уже в солидном возрасте, иначе мог бы сам разгружать свою «Газель» и тогда я ему был бы не нужен. Живёт он здесь практически всю жизнь и поэтому по-русски говорит достаточно чисто. Мужик он неплохой, а главное – не жмотистый. Теперь, благодаря Машиной протекции, я каждый вечер объезжаю с ним его три ларька. Так что со своим самбо пришлось завязать. Жаль, конечно! Всё-таки почти семь лет занятий, кандидат в мастера, надежды тренера… Но вообще, видимо, пришло время заканчивать детские игры и начинать взрослую жизнь. Мне ведь меньше чем через две недели исполнится семнадцать.
Хозяин расплачивается со мной ежедневно, и теперь у меня есть пусть небольшие, но свои заработанные деньги. Домой их носить я, зная свою мамашу, не рискую. Оставляю весь заработок у Пашки. Свой паспорт тоже на всякий случай ему отнёс. Его родители в курсе нашей тайны. Одобряют.
– На, Дима. Держи! Сегодня ты очень хорошо поработал.
Прячу деньги в карман. Действительно, устал я сегодня.
– Спасибо, Сурен Арменакович! Спасибо…
– Это Мане спасибо. Хорошего работника мне