Сумеречный Фронтир. Никита Баранов

платья не носила, а если её родители заставляли надеть какой-нибудь элемент женского гардероба, то через пару часов он оказывался весь изодранным, измазанным грязью и усеянным листьями, травой и мелкими ветками. Но боевой нрав Лоры вскоре был укрощён: в двенадцать лет родители отправили её в светскую школу для «маленьких леди», из которой моя будущая жена вышла уже совсем другим человеком. И если задолго до этого она казалась мне хорошим другом и отменным приятелем по уличным игрищам, то теперь я видел в ней прекрасную женщину, красавицу, скромницу, прекрасную кандидатку на роль супруги и матери наших общих детей. Лора больше не общалась с парнями, а пропадала в основном в обществах, куда представителям мужского пола доступ был закрыт. Родители очень хотели поскорее выдать её замуж, даже назначили солидное приданое, но «юная леди» всё никак не могла определиться с избранником. Примерно в то же время я и начал ухлёстывать за той, кто только что пожелала мне сдохнуть. И ухлёстывал достаточно долго, на это ушло приличное количество лет. Любой другой на моём месте давно бы отступился, но только не я. Год назад я сделал ей предложение, и Лора согласилась. Свадьбу откладывать не стали, женились практически сразу же. Приданое меня особо не волновало, я просто был счастлив связать свою жизнь с такой прекрасной, как мне тогда казалось, девушкой.

      Я нисколько не жалею о том, что потратил на Лору столько времени. Но боюсь лишь одного – что она лишит меня моего ребёнка. Уйдёт от меня в порыве гнева и злости, найдёт другого отца для моего отпрыска, который родится, пока я буду пропадать на севере, воюя за Ахариам. Собственно, мне не сложно простить Лоре любую её выходку, лишь бы это не касалось ребёнка. И именно от этой мысли меня так трясло. Не потому, что мне только что пожелали смерти, нет, а из-за гипотетической возможности потери того, чего я пока ещё не имею – наследника.

      Сам не знаю как, но я оказался около двери Джоанны – моей младшей сестры. Злые языки поговаривали, что все официальные дети Эодара Веллера – ваш покорный слуга, Громмер и малютка Джоанна – все от разных отцов, и крови Веллеров в них нет ни капли. Мол, мать наша гулящая, и это известно каждой собаке в светском обществе Лувенора, а, дескать, отец ей всё прощает, потому что безмерно любит. Не знаю, так это или нет, но и Джоанна и Гром для меня родные люди. И даже если мама нас всех действительно нагуляла, я всё равно буду любить брата и сестрёнку как своих родных.

      Громмер подоспел за мной и, тяжело дыша, положил руку мне на плечо:

      – Куда ты так рванул? Весь дом разбудил своим топотом.

      Я лишь отмахнулся и зашёл в комнату Джоанны, а братец на этот раз не стал ждать снаружи и проследовал за мной.

      Комната сестрёнки выглядела довольно аскетично, и в ней не наблюдалось ничего лишнего, что, в принципе, отражало характер Джоанны. Небольшое квадратное помещение вмещало в себя лишь односпальную кровать около небольшого зашторенного окна, гардероб, утопленный в стену, книжный шкаф и письменный стол с табуретом без спинки. Сама же сестрица, как оказалось,