Сумеречный Фронтир. Никита Баранов

кожаные сапоги с уже вшитыми металлическими накладками на их лицевой стороне. Вторым слоем шли более продвинутые вещички, которые частенько можно было встретить у ополченцев и "романтиков" с большой дороги: куртка из вываренной кожи с высоким, доходящим до подбородка воротником, и двумя кольчужными полотнами – одно в области груди и живота, а второе на спине от лопаток до самой поясницы, кожаные перчатки, доходящие до середины предплечья, а также латные наколенники и налокотники. Третьим и самым важным слоем защиты были следующие элементы солдатского гардероба: латная кираса, плотно облегающая грудь и спину, с небольшими но выдающимися наплечниками, стальные сегментные набедренники, надевающиеся поверх штанов, и металлический шлем, закрывающий всю голову и шею, имеющий Т-образную прорезь на лицевой стороне и декоративный гребень на макушке, образованный спайкой двух половинок этого головного убора.

      Кроме всего перечисленного в комплект солдата входили: дорожная сумка для припасов, которую можно было перекинуть через плечо, длинный плащ с капюшоном для проведения боевых действий в условиях морозной и ветреной погоды и длинный мягкий бурдюк с креплением для ремня набедренников. В последний я заблаговременно набрал воды из того же бочонка, в котором так по-хамски умылся мой братец. Увы, все другие бочки в ближайших окрестностях либо подверглись такой же участи, либо уже были осушены до самого дна.

      На Громе весь комплект выглядел чрезвычайно грозно. Клянусь всеми богами, увидь я такого противника на поле боя – возможно даже носа бы не высунул из укрытия, моля Афинора лишь о быстрой и безболезненной кончине. Мало того, что кираса и наплечники ещё больше визуально "расширяли" его тело, так ещё и шлем на пару с каблуками сапог добавлял почти целую ладонь роста. Думаю, когда дело дойдёт до вооружения, впечатление мощи от созерцания моего брата в образе солдата только усилится.

      По непонятной мне причине Гром сегодня был очень даже серьёзно настроен на тренировку да и на предстоящую войну в целом. Его настроение менялось как у капризного ребёнка, что не раз доставляло ему и всей нашей семье в прошлом немало проблем. Поэтому мне оставалось лишь молиться о том, чтобы это состояние серьёзности продержалось достаточно долго.

      Желательно хотя бы полчаса.

      Когда мы были мальчишками, нас часто увлекали по-детски серьёзные дворовые сражения, осады импровизированных замков, рыцарские турниры. Мы вытачивали ножами из досок мечи и щиты, из бельевой верёвки и букового су́ка организовывали боевые луки, из обрезков кожи и медной проволокли конструировали себе некое подобие доспехов и шли воевать против ребят из соседнего квартала. Собирались обычно за городом, потому что на улицах на нас кричали взрослые, мол, мешаем мы им. Непонятно, правда, кто и чем им мешал: обычно ругались безработные пьянчуги, зеваки и женщины лёгкого поведения у которых мы, видимо, распугивали всех клиентов. Так вот, собирались мы за предместьями где-нибудь на лесной опушке, становились стенка на стенку и как начинали