Бабка открыла дверь, еще разок осмотрела всю банду и нерешительно произнесла:
– Вообще-то я их в глаза не видела. Сдала квартиру через фирму, а мне позвонили оттуда и сообщили, что квартира освободилась. Я ее решила снова сдать, но вот сегодня пришла проверить, как тут, все ли в порядке. Мало ли, забыли чего или, напротив, уперли. Я и уборку сделала. Мусора накопилось, не приведи господь.
– Бабка, – проникновенно сказал главарь, – ты в какую фирму квартиру сдавала?
– Сейчас, милок, – сказала совершенно успокоившаяся бабка. – Заходи, я тебе название и телефон запишу.
Она вылезла от соседки и открыла дверь в свою квартиру. И все четверо прошли за ней следом. Их ждало полное разочарование. Квартира была пуста и стерильно чиста. Бабка не обманула. Искать тут было нечего. Бандиты взяли адрес агентства и номер телефона бабкиного агента и ушли.
Мужчина средних лет стоял на перроне пригородной электрички и мрачно разглядывал толпу. Одет мужчина был элегантно и дорого, как бы попал в эту обстановку случайно. Пассажиром пригородного поезда он так и не стал. Вышел с Финляндского вокзала, пересек площадь Ленина и сел в собственную «десятку», где под капотом таился форсированный движок и прочие облегчающие жизнь штучки. Машина не уступала по скорости и мощности многим иномаркам, но в отличие от них не привлекала к себе внимания. В этом состояло жизненное кредо мужчины – не привлекать внимания.
Не успел он положить руки на баранку, как в стекло постучали. «Мужчина, одет дорого, но безвкусно. Личность из бандитского мира, но не лидер», – подумал, хмыкнув пренебрежительно, элегантный хозяин «десятки». Он тяжело вздохнул, но такого гостя если не пустишь сейчас, он все равно достанет, и от разговора не открутишься. Да чего там, они ведь прекрасно знакомы.
– Привет! – жизнерадостно завопил парень в тяжелой кожаной куртке и плюхнулся на мягкое сиденье. – А я думаю, ты это или не ты. Тачка твоя, а прикид не твой.
Мужчины обменялись рукопожатиями.
– Как дела? Что слышно? – будничным тоном, протирая стекла чистой тряпочкой, спросил хозяин «десятки».
– С тех пор как кокнули Мишаню, ничего интересного нет, – сказал парень. – Пасем одного лоха, чушь какую-то порет, чтобы не отдавать нашему шефу должок. Если и дальше так пойдет, то спишем парня вчистую.
– Ты это серьезно, Крыса? – опасливо осведомился хозяин «десятки».
– Шучу, – буркнул парень. – Но бока намнем конкретно. Не хочет, гад, раскалываться. Бредит и ни одного слова в ништяке. Я и раньше знал, что с мозгами у него не круто, но мог бы и получше телегу придумать, раз уж решил ее двигать. Слышь, а Мишане вроде бы лучше?
– Где там лучше! – махнул рукой собеседник. – Растение. Подключен к нескольким аппаратам, врачи говорят, что надежд на поправку все меньше и меньше. Что-то у него там усыхает, что-то атрофируется. В общем, нормальным ему не быть никогда и для него лучше умереть и не маяться.
– А баба его?
– Сбежала.
– Облом на обломе. Без ее подписи нам