– В прихожей, Станислав Петрович, – подсказал Женя.
Огнев убежал, вернулся без пальто, осмотрелся и «обрадовал»:
– О-о-ой… это до утра. Много здесь топтались?
– Прилично, – развел руками Вениамин. – Труп обнаружила мать, сами понимаете, бегала здесь, как… не знаю кто. Плюс мы, но мы аккуратно топтались.
– О, Веня, ты снимаешь? – беря свой волшебный чемоданчик, заметил Огнев. – Вот спасибо. Надо вызывать на подмогу, один я и до утра не управлюсь. Где труп? Его срочно дактилоскопировать надо на всякий случай… А кто протокол ведет?
И все дружненько посмотрели на Женю Сорина, тот, соорудив кислую мину, отвернув от них лицо, высказал вслух горестный вывод:
– Ой, зря я когда-то похвастал, что пишу без ошибок.
– Такова доля твоя, – проходя мимо, ободряюще хлопнул его по плечу Феликс. – Петрович, убитый заждался тебя в той комнате.
Разумеется, вторая комната, судя по интерьеру, спальня. У одной стены добротная кровать (примерно полуторка), на противоположной стороне у окна с оборванной шторой, висевшей на честном слове, компьютерный угловой стол и офисное кресло для босса крупной компании. Туда и направился Феликс, обойдя труп, лежавший посередине спальни, и стоявшего на одном колене у тела Антона, который знакомился с Огневым. Здесь тоже царил редкостный разгром, Феликс не преминул озвучить напросившиеся мысли по этому поводу:
– Салун, говоришь? Потасовка? А у меня впечатление, будто здесь рациональный погром был, чтобы испортить как можно больше имущества.
– Думаешь? – произнес Павел, потирая подбородок и осматривая пространство вокруг глазами Феликса. – Может, это в результате драки?
– Паша, на кровать посмотри внимательно, – возразил опер, склонившись у рабочего стола. – Ее резали. Линии почти ровные… механически резали, лишь бы разрезать. И подушки резали. А вот ноутбук укокошили тупым и тяжелым предметом… предположительно кувалдой, где только взяли ее? Эт-плохо.
К данной минуте Павел очутился у кровати. Действительно, матрац изрезан острым предметом, предположительно ножом, как говорят в их среде. Обнаружив на полу простыню и одеяло, Павел поднял сначала простыню – она тоже изрезана, глядя сквозь разрезы на Феликса, он произнес:
– Искали что-то, м?
– Вот и первая версия, – машинально отозвался тот, не оборачиваясь. – А одну версию предлагаю сразу отправить в корзину.
– Какую именно?
– Ограбление. Грабители комп забрали бы. Хороший ноут, очень дорогой. Был. Отдадим Левченко, авось винт уцелел. Ух, варвары, такую машину укокошить! И фотоаппарат валяется на полу, по-моему, тоже дорогой. Штатив зачем-то сломали, лучше б забрали, в хозяйстве все сгодится. – Феликс обернулся и посмотрел на Павла, копавшегося в одеяле. – Что ты там ищешь, Паша?
– Да вот… изучаю разрезы, – ответил Терехов. – Зачем одеяло искромсали? Ну, матрац – понятно, там что-то искали, а простыня, одеяло? Не понимаю.
Феликс подошел к нему,