Детдом и деревню своей родиной она не ощущала. Как и райцентр, и город. И не знала, как это ощутить. Так, как это описано в книгах или кино. У неё не было душевной привязанности к Партии или берёзке во дворе. Двор детдома она не любила. И всегда хотела из него сбежать. А потом оказалось, что двор гораздо шире. Почти до Санкт-Петербурга. Рыба ищет, где глубже – мечтала она.
Но понимала, что судьба у неё простая. Институт, продавец, замуж, дети. В райцентре, максимум в городе.
Судьба была понятной до этих утренних новостей.
Она смотрела на листок. Это был единственный возможный вариант, чтобы найти брата. Найти хоть что-то. Но «внутренняя интеллигенция» отговаривала её. Она боялась стать предателем в чьих-то глазах. Она боялась тюрьмы. Она боялась осуждения в чьих-то глазах. Хотя кому она тут нужна?
А там брат. Единственный родной человек, которого забрала родина. Да и родина ли это?
Позвонила.
Чуда не произошло. Продиктовали адрес. Недалеко. Пришла. Остановка. Час простояла. Сунули другой адрес. Туристическая фирма.
Паспорт? – Вот.
Фото можно?
Пожалуйста.
Билет на какое число хотите?
А когда можно? Только у меня денег нет.
Ничего страшного. У нас есть.
Неделю никто не звонил. Она держала телефон в кармане, никогда с ним не расставаясь. Время нужно было чем-то занять.
Рядом был фонтан. Большой, красивый, с подсветкой. Возле него всегда суетились мамочки с детьми. Она занимала какую-нибудь лавочку и читала. Иногда ходила в магазин «Либерти», через дорогу. По вечерам надолго занимала душ. Ни в детдоме, ни в деревне такой радости не было. «Почти, как в Европе».
В четверг позвонили – билеты готовы. А загранпаспорт? И загранпаспорт.
На вокзале она долго ходила по перрону. Смотрела на город. На людей. Прислушивалась к себе. Ёкнет ли что-нибудь? Позовёт ли родина?
Объявили посадку. Народ выстроился в очереди по вагонам.
Она ждала. Вдруг? Сейчас. Родина-Мать позовёт – она усмехнулась – матери у них никогда не было. А Родина? Но в душе ничего не откликалось, не спорило, не сомневалось, не звало.
– Девушка – проводник махнул рукой – Вы едете?
Она замерла. Внутри было спокойно. И грустно, что ли.
Родина там, где мы – подумала она. И шагнула в поезд.
Глава шестая. Сон брата.
Брат сидел в кузове вместе с остальными солдатами. Февраль в Европе оказался ветреным. Продувало насквозь. Казалось, даже берцы сделаны из тонкой тряпки. Солдаты жались друг к другу, передавая по кругу сигареты. Сейчас они были похожи на немцев, замерзающих под Москвой.
Шапки-ушанки завязаны под подбородками, сверху кое-как нахлобучены каски. Все пытаются укрыться. Кто одеялом,