– А теперь ступай, – Монтеллиса смотрела на меня с чуть печальной улыбкой. – Сколь бы ни было мне тревожно отпускать тебя, но иначе никак. Попрощайся со всеми, совсем скоро отбывает корабль в столицу. Все нужное в дороге уже подготовлено, вещи собраны. Медлить нельзя.
Она обняла меня, и вместе с ее объятиями явственно ощутилось то самое умиротворяющее тепло этого места – милосердие самой богини… А с такой поддержкой ничего не страшно.
Да и чего мне бояться? Магией я обладаю, законы мира и этикет знаю на зубок, ни в чем не проколюсь. Так что даже если и возникнут какие-нибудь непредвиденные сюрпризы, ничего страшного.
Я ко всему готова.
Наверное, так бы себя чувствовали улитки, оказавшись вдруг без раковины. Лишь покинув обитель, я осознала, сколь иллюзорными были и спокойствие, и абсолютная безопасность. Легко быть самонадеянным и уверенным во всем, когда ты под защитой великой богини. А здесь, во внешнем мире, рассчитывать можно только на себя. Но с другой стороны, все же было приятно снова стать самой собой: вместе со всеми своими слабостями и сомнениями. Ведь именно такая я настоящая…
Неделя пути на корабле, и столичный порт встретил шумом и толчеей. Прибывающие, встречающие и провожающие – казалось, чуть ли не половина города собралась здесь в этот вечер. Благо, из вещей у меня с собой был только небольшой саквояж. И крепко стиснув его одной рукой, а второй придерживая шляпку, вот-вот норовящую слететь с головы, я кое-как пробралась через толпу. Правда, дорожное платье при этом нещадно помялось, но что уж поделать.
Несмотря на опускающиеся сумерки, пока еще все прекрасно было видно. И стоянка экипажей просматривалась отлично. Вот только помимо меня туда спешила целая стайка восторженно переговаривающихся девиц в одинаковых платьях – скорее всего, воспитанницы какого-то пансионата.
Ну ничего, свободных экипажей на всех хватит, так что…
– Осторожно! С дороги! – громкий окрик прозвучал так внезапно, что я даже вздрогнула.
Одновременно завизжали девицы, кинулись врассыпную, но так бестолково, что какая бы опасность им ни грозила, они бы все равно не успели спастись.
Но всех их скопом в один миг окутала искристая волна и сместила в сторону. Только, увы, несущийся во весь опор всадник на угольно-черном явно взбесившемся коне никак не мог заметить за этой стайкой меня.
Он уже не успел отреагировать, я никак не успевала.
Конь встал на дыбы, и занесенные надо мной массивные копыта – это последнее, что я успела увидеть…
Боли не было. Упала ли я на мостовую, приложившись головой, или же получила копытом – в любом случае ничего не почувствовала. Все физические ощущения разом исчезли, вокруг воцарилась темнота, в которой я парила безо всякой опоры. И лишь Черный Свет в виде кулона так и мерцал, разгоняя тьму.
Прямо надо мной разлилось золотистое свечение, волнами, будто бы северное сияние. И одновременно нахлынуло то самое умиротворение, которое я ощущала лишь в обители.
– Таллани?.. –