«Молочка того —
Хоть с полтарки бы…
Кто на Тарногу?
Кто на Тарногу?»
Торнет в грудь мою
Радость старая.
Кто на Тарногу?
Кто на Тарногу?
Говорок родной
С милым оканьем
В стих красиво лег
Ольги Фокиной.
Будто брагу пью
Хмель медовых слов…
И сейчас спою
Про свою любовь
К краю отчему
Вологодскому,
Что понятна так
Сердцу флотскому.
Только где слова
Те янтарные?
Кто на Тарногу?
Кто на Тарногу?
Художнику В. Сергееву
Он – небожитель Ципиной горы,
К нам сходит лишь по юбилеям,
Так боги удалялись до поры
От дел мирских к заоблачным аллеям.
Он, как великие Бурмагины,
Стал тоже графиком от Бога.
Ложится оттиск на бумагу и
Душе откроется так много.
От милой сердцу Вологодчины
С ее озерами и храмами,
С ее поэтами и зодчими,
С ее былинами и драмами
Ты восходил до звезд космических
И падал в травы придорожные,
И песней нежною лирической
Будил мечты неосторожные.
И сам, стремясь за горизонты,
Еще неясные вдали,
Плевал на старые резоны
И жег без страха корабли.
И в живопись, как в омут с головой,
В стремленье первородном к идеалу
Со страстью ты бросался небывалой,
И среди лучших стал по праву свой.
И пусть тебе сегодня, Владислав,
Уж семь десятков стукнуло, однако,
Жизнь воспевай картинами и славь
Под доброго Тельца бессмертным знаком!
И восходя опять на свой Олимп,
Плюй с высоты на прошлые заслуги,
И сдвинув на затылок божий нимб,
В путь устремляй свои златые струги.
И. А. Подольному
Исаак Абрамович Подольный,
Учитель и директор школьный,
Профессором почётным стал потом.
Учеников и нынче он
По именам, как раньше, называет,
И всё о каждом помнит он и знает,
Как будто книгу пишет много лет
О тех, в ком сам оставил в жизни след.
А ведь когда-то он мальчишкой,
Уроки позабыв и книжки,
Из Вологды на фронт решил добраться,
Чтобы с фашистами сражаться.
Но в тыл мальчишка снова возвращен,
И санитаром в госпитале он
Свою войну всерьёз довоевал.
И Родине все силы отдавал
И в годы фронтовые, и потом,
Уж так воспитан поколеньем он!
И о своём военном поколении
Он пишет прозу и стихотворения,
Он раздувает памяти кадило
О поколенье том, что победило.
И, как молитва, как Победы Знамя,
Людская